— Послушай… тебя ведь зовут Бригита? Не надо меня бояться. Я тебя не обижу. Но это важно. Это дело короля. Да, настолько важно. Давай с самого начала: как давно они уехали?

— Часа четыре назад, милорд. Они уехали еще до рассвета. Он закусил губу, потом все еще мягко произнес:

— Хорошая девушка. Так вот, ты ведь еще многое можешь мне рассказать. Ты, наверное, слышала, как они разговаривали между собой. Что они говорили? Они ведь поехали, чтобы встретиться с кем-то, не так ли?

— Д… да. С одним рыцарем.

— А имени его они не называли? Это не Ламорак? Теперь она дрожала как осиновый лист, ломая сложенные перед грудью руки.

— Так как же? Давай же. Скажи. Ты должна сказать мне.

— Да. Да. Это имя они назвали. Это тот дурной рыцарь, что обесчестил матушку моего господина. Он рассказывал мне об этом раньше.

— Где они собирались встретить Ламорака?

— Есть один замок на побережье, до него отсюда много миль. Когда мой господин ездил вчера в поселок, он слышал — поселок стоит на купеческом тракте, и мой господин ездит туда за новостями, — что этого рыцаря Ламорака ждут в замке. — Теперь ее словно прорвало: — Его ждали морем, из Малой Британии, кажется, но возле замка нет ни одной гавани, ни одной бухты, где мог бы безопасно пристать морской корабль, да еще и погода стоит ветреная, так что, купцы говорили, он, наверное, пристанет в полудне пути верхом к югу, а потом, когда раздобудет лошадь, поедет по побережью. Господин мой Гахерис собирался встретить его там, до того, как он достигнет замка.

— Ты хочешь сказать, подстеречь и умертвить! — неистово воскликнул Мордред. — То есть если Ламорак не убьет его первым. И брата его тоже. Что вполне возможно. Ламорак бывалый воин, один из Соратников короля и умелый боец. А также он очень дорог королю.

Она глядела на него во все глаза, лицо ее побелело как полотно. Руки ее сомкнулись на животе, словно защищая не рожденное еще дитя.

— Если дорожишь жизнью своего господина, — мрачно проронил Мордред, — скажи мне все, что тебе известно. Что это за замок? Каэр Морд?

Она безмолвно кивнула.

— Где он? Как далеко он отсюда? — Он поднял руку. — Нет, обожди. Собери мне еды и побыстрей, пока я седлаю коня. Чего угодно. Остальное расскажешь мне, пока я буду есть. Если хочешь спасти жизнь своего господина, помоги мне собраться в дорогу. Поспеши же.

Подхватив корзинку с яйцами, Бригита опрометью убежала со двора. Мордред плеснул себе в лицо воды из корыта, потом набросил на лошадь узду, взнуздал и оседлал ее, но оставил стреноженной на привязи, после чего бегом вернулся в башню. На стол у остывшего очага девушка выложила хлеб и мясо. Наливая ему вино, она плакала.

Он быстро выпил, съел кусок хлеба, запив его глотком вина.

— А теперь поскорей. Что случилось? Что еще ты слышала?

Беда, грозившая Гахерису, развязала ей язык, и девушка с готовностью сказала:

— После того, как ты вчера поднялся наверх, они все еще говорили. Я уже легла. Я заснула, а потом, когда мой господин не пришел ко мне на ложе, я проснулась и услышала…

— Что?

— Он говорил об этом Ламораке, которого ждут в Каэр Морд. Мой господин был полон радости, поскольку поклялся убить его, а теперь вот и брат его приехал, в самый подходящий момент, чтобы отправиться с ним вместе. Он сказал — мой господин сказал, — что это все промысел богини, что это она привела к нему брата, чтобы помочь отомстить за смерть матери. Он поклялся на крови матери…

Тут она запнулась и умолкла.

— Да? А он сказал, кто пролил кровь его матери?

— Ну как же, тот самый дурной рыцарь.