– Почему из Щелкунчика? – удивленно вздернула брови Таня. Она сама не раз думала, что Терещенко очень похож на Щелкунчика, и ей сейчас было немножко обидно, что не она первая так его назвала. А еще – что именно Сонька пообещала влюбиться. Все таки Терещенко в чем то был ее личным противником. И если уж кому и надо было в него влюбляться, так это ей. Но при одной мысли о вредном однокласснике Тане становилось нехорошо, и она решила, что пусть уж он достанется Веревкиной, раз она так этого хочет. Невелика добыча.

– Ты посмотри на него, вылитый Щелкунчик! – вздохнула Ходыкина и снова провела пилочкой по ногтю.

Девчонки дружно посмотрели на Терещенко, уже пристроившегося ощипывать листочки у вьюна – тот имел смелость пустить веточки к партам учеников.

Первой фыркнула Сонька «Энерджайзер», следом засмеялась Дашка «Данон». За ними печально улыбнулась Таня.

Услышав смех, Терещенко нахмурился, рванул самый большой листочек и глянул на возмутителей спокойствия.

– Девчонки – дуры, – мрачно изрек он, чем вызвал у веселящихся одноклассниц новый приступ хохота.

– Сам ты!.. – сорвалась с места Таня, добежала до окна и схватила с подоконника цветок. – Пусти!

Застывший от изумления Терещенко так и сидел, вцепившись в кончик вьюна, отчего получилось, что они с Таней тянули несчастное растение каждый в свою сторону. Класс повскакивал с мест, наблюдая эту странную дуэль. От возмущения Таня не знала, что сказать, а Терещенко просто не понимал, что происходит.

– Ему же больно! – Таня не выдержала, в два шага преодолела разделяющее их расстояние и сильно толкнула одноклассника в плечо.

Терещенко взмахнул руками, растопырил пальцы, выпуская растение, и рухнул на стоящие за ним парты. Весь ряд с грохотом подвинулся, загремели, опрокидываясь, стулья. Кто то вопил, отпрыгивая в сторону, кто то, наоборот, рвался вперед, чтобы посмотреть. Началась куча мала. Среди всеобщего беспорядка невозмутимым айсбергом возвышалась Таня с прижатым к груди отвоеванным вьюном.

Терещенко попробовал подняться, но завалившие его стулья сцепились друг с другом и так просто сбросить себя не давали. Так он и грохал ими какое то время, пока не выполз на свободу.

– Дура! – выдохнул он, отбрасывая последний стул.

– Сам дурак! – вздернула вверх подбородок Таня.

– Ты его либо угробишь, либо расколдуешь, – прошептала у Тани за плечом Дашка Ходыкина. И тут зазвенел звонок.

глава 2

Верное средство расколдовать Щелкунчика

– Ну, и какие у нас есть средства облагородить нашего Щелкунчика?

Сонька «Энерджайзер» крутила перед собой оторванную пуговицу. Веселый кругляшок то вертелся на одном месте, то откатывался к горшку с вьюном, с которым Таня пока решила не расставаться, то норовил свалиться в сумку к Дашке «Данон» – Ходыкина накрасила ногти и теперь сидела, растопырив пальцы, ожидая, когда лак высохнет, поэтому не могла закрыть ее.

– Вы это серьезно? – распахнула глаза Дашка. Ходыкина уже три раза подправляла смазавшуюся красоту своих ногтей, поэтому сейчас предпочитала не шевелиться.

Шла перемена перед последним уроком, народ в основном топтался в кабинете, шум стоял сильный, поэтому на трех заговорщиц никто не обращал внимание. А тот, кого этот разговор непосредственно касался, сидел в конце класса, подальше от окна и цветов, и на скуле его набухал свеженький синяк.

– А если поможет? – Сонька так часто оглядывалась на Терещенко, что тот уже начал ерзать на стуле – подобное пристальное внимание ему было непривычно.

– Должно помочь! Другого выхода нет.