Он посмотрел вниз, словно впервые их увидел.

- Я занимался верховой ездой и привык к ним.

Он спросил меня, как я чувствую себя после утреннего инцидента. Я ответила, что хорошо. Это был не совсем правдивый ответ, но почти правдивый. Правдой было то, что мне не хотелось больше об этом думать.

Вокруг площади были припаркованы автомобили. Красивые уличные фонари придавали площади процветающий и причудливый вид. Повсюду стояли складные стулья. Дети с визгом гонялись друг за другом. Я была здесь чужая и не могла отличить туристов от местных, но Холлис сказал, что соотношение туристов и здешних жителей - сорок к шестидесяти.

На невысокой сцене у старинного здания суда уже стояли музыкальные инструменты и стулья для первой группы исполнителей. Женщина в длинной, до пят, юбке с широким бирюзовым поясом настраивала гитару. Ее седые волосы ниспадали до талии, лицо с глубокими морщинами было спокойно и уверенно. Мужчинам позади нее было за сорок и за пятьдесят, видно было, что все музыканты - настоящие профессионалы.

- Это Роберта Мур со своими «Сыновьями Благодати».

- Сколько групп будет выступать?

- Увидим. Иногда здесь бывает шесть или семь, но пока я вижу еще три. Бобби Тарум выступает один.

Бобби Тарум оказался очень молодым человеком в ковбойской шляпе, в изящном ковбойском костюме и сапогах. Чисто выбритое лицо светилось в предвкушении успеха. Он разговаривал со стайкой девушек не старше Мэри Нелл, которые хихикали в ответ на каждое его высказывание.

Другие исполнители, как и Роберта Мур, выступали в составе групп. Я обратила внимание на стоявшие за сценой очень дорогие музыкальные инструменты. Да, на любительский концерт не похоже, эти люди знали свое дело.

Стемнело. Холлис достал из машины одеяло, вплотную придвинул свой стул к моему, и мы пристроились под одним одеялом. Мэр Терри Вейл сделал несколько объявлений. Сейчас он вовсе не походил на того взволнованного человека, которого я видела в кабинете шерифа. Он был счастлив и спокоен.

- Коричневый «шевроле венчур», вы заблокировали выход из аптеки. Джебу Мартину нужно попасть домой. Если не хотите, чтобы он вызвал эвакуатор, подойдите и извинитесь.

Толпа рассмеялась. Молодой человек с едва пробивающимися усиками вскочил с места и поспешил к аптеке. Прозвучало еще несколько объявлений, в том числе напоминание, чтобы по окончании концерта слушатели убрали за собой мусор. Потом под бурные аплодисменты Терри Вейл объявил выступление Роберты Мур и «Сыновей Благодати». Седовласая женщина, продолжая настраивать гитару, рассеянно кивнула толпе. Убедившись, что все в порядке, Роберта Мур подала «Сыновьям» знак и начала петь.

Это было великолепно. Должно быть, днем эти люди работали в аптеке или на ферме, а вечером превращались в талантливых музыкантов. Я была потрясена. Я не знала ни одной песни, хотя у меня появилось смутное ощущение, что в детстве я слышала один или два спиричуэла . В чистом вечернем воздухе звучали протяжные, звонкие голоса. Время от времени кто-нибудь из певцов говорил:

- Теперь мы исполним старинную любимую песню, и, если вы ее знаете, подпевайте.

Но песня не оказывалась в числе моих любимых, ее вряд ли знали мои родители или даже бабушка с дедушкой, и я поняла, какая же я невежда. Впрочем, убеждалась я в этом не в первый и наверняка не в последний раз.

Холлис вместе со всеми пел «Старый крест». К моему удивлению, у него оказался приятный баритон.

Стоило мне подумать, что я замерзла и не могу больше наслаждаться пением, как Холлис достал термос с горячим шоколадом. Я выпила и совершенно расслабилась. Никто не обращал на меня внимания, и это было приятно. Рука Холлиса была теплой и сухой, шоколад - вкусным.

Спустя два часа концерт закончился, и люди начали собирать одеяла и стулья. Детей на руках уносили в машины, другие малыши спали на плечах родителей.