Было слишком темно, чтобы разглядеть собаку, но он слышал, как она фыркает от удовольствия, радуясь встрече. Она появилась из тьмы и прижалась к его ногам. Он присел, обхватил ее руками. И она слюняво поцеловала его.

— А где остальные? — спросил он, и пес дернулся от радости.

Большие псы, подумал он. Они любили людей крепости почти как богов, но всех остальных ненавидели жгучей ненавистью. Так их выучили. Он знал, что вся свора теперь бегает по двору, прислушиваясь к каждому звуку. Никто не мог приблизиться к изгороди незаметно. Любого чужака, перебравшегося через изгородь, тут же разорвали бы в клочья.

Он стянул резиновые перчатки и положил их в карман.

— Пошли, старина! — сказал он.

* * *

Он свернул с дороги и пошел через двор, осторожно ступая, потому что путь был неровным и трудным. Ни одного дюйма ровной поверхности. Все было специально устроено так, что любая граната, переброшенная через изгородь, попадала в узкую бомбовую ловушку.

Было время, вспомнил он, когда много их падало через изгородь. Теперь их меньше, они требовали слишком много усилий. Было время и огненных стрел, но с тех пор, как дом стал несгораемым, они тоже перестали применяться.

Он дошел до боковой стороны двора и остановился на мгновение, прислушиваясь, а пес спокойно стоял рядом. Подул легкий ветерок, зашелестели листья деревьев. Он поднял голову и взглянул на их темные изящные очертания на фоне чуть более светлого неба.

Как они прекрасны, подумал он. Жаль, что их стало так мало. Некогда эта местность называлась поместьем Дубы из-за множества росших здесь могучих стройных деревьев. И вот прямо перед ним последнее из этих деревьев — старый патриарх, густая крона которого закрывает ранние звезды. Он смотрел на дуб с благоговением, восторгом и печалью. Потому что дуб представлял собою угрозу. Он стар и склонился в сторону изгороди. Придется его убирать. Порыв ветра может однажды бросить его на проволоку. Давно следовало сказать об этом мистеру Кроуфорду, но он знал, что хозяин относится к дереву с тем же сентиментальным почтением, как и он сам. Может, укрепить его оттяжками, чтобы оно не упало во время бури. Хотя кажется святотатством привязывать его к земле, это оскорбление древнего монарха.

Макс медленно двинулся дальше, пробираясь между бомбовых ловушек, в сопровождении пса, пока не добрался до патио. Здесь он остановился у солнечных часов. Он провел рукой по их грубой каменной поверхности и подивился, зачем мистер Кроуфорд установил их. Возможно, потому, что это связь с прежними временами, до панков и нападений. Раньше — давным-давно — часы эти стояли в монастырском саду где-то во Франции. Уже одно это делало их ценными. Но, возможно, мистер Кроуфорд видел в них и какую-то другую ценность, не только то, что им несколько сотен лет и что они приплыли из-за океана. Возможно, часы символизировали те давно прошедшие дни, когда каждый человек мог иметь деревья и лужайки, не воюя за них, мог наслаждаться неогороженным пространством вокруг своего дома Мало-помалу на протяжении многих лет эти возможности все сокращались.

2

Вначале это были незначительные происшествия — обычное, непреднамеренное вытаптывание грядок играющей мелюзгой, гибель вечнозеленых кустарников из-за свор счастливых псов, которые носились с этой мелюзгой, потому что каждый мальчишка, как говорили родители, имеет право на собаку.

Люди постепенно переселялись из переполненных городов в то, что они любовно называли сельской местностью, где они могли держать собак, где у их детей было достаточно солнца, свежего воздуха и простора для игр. Но очень часто эта сельская местность оказывалась, в сущности, другим городом, с домами бок о бок, каждый на своем акре или полуакре земли, но все же бок о бок.