Оксана Робски. День счастья — завтра
сформироваться в слова. Тж-ж-жик и мысли не успевают Сильно махать веником — тжик, тжик.
— Кока-кола кончилась, — сказала она. Я полезла под диван за очередной бутылкой колы. Катя вдохновенно рассказывала о своей встрече с Микки Рурком во Флориде — десять лет назад. Колы под диваном не оказалось, и я стала искать ее под креслом и в письменном столе. Я уже давно держала все необходимое в кабинете, чтобы лишний раз не сталкиваться в коридорах ни с домработницей, ни с учителями Артема. Упаковка с водой нашлась на подоконнике. Я отодвинула шелестящие тяжелые занавески и с удивлением обнаружила за окном дневной свет. — Сколько времени? — спросила я скорее себя, чем Катю. Она сморщилась, словно вампир. — Закрой занавески. Наверное, утро. Часы показывали четыре. Я налила колу в большие стаканы. Мы не спали уже третий или четвертый день. Катя говорила, что ее рекорд — семь суток. — Четыре часа дня, — уточнила я. — Кокос кончился. Поехали к Машке? — Нет, давай спать. — Давай еще по дорожке — и спать. Дверь в кабинет приоткрылась, пустив немного дневного света, и Артем просунул в кабинет свою белобрысую голову. — Мам, живот болит, — проныл он совершенно без выражения. — Ляг в кровать и полежи, хорошо? «Наверное, в школе чем-нибудь накормили». Я вспомнила про Микки Рурка. — А клево было бы зароманиться с ним. — Нет, он теперь ужасный. Тебе бы не понравился. Мы все-таки решили лечь спать. Не потому, что хотелось, а потому, что надо следить за своим здоровьем. Я положила под язык валидол. Это было мое личное снотворное. Катя осталась спать в кабинете. Я плотно задернула занавески в спальне и забралась под мягкие пуховые одеяла. Закрыла глаза. Валидол не помогал. Мозг работал, словно дорогостоящий вечный двигатель по производству мыслей. Мысли были такими объемными, что заполняли собой все свободное пространство в моей спальне. За это я ненавидела кокс. Мысли были о Микки Рурке. О его дурацкой пластической операции. Я взяла вторую таблетку валидола под язык и еще выпила валерьянки. Говорят, что кому-то помогает заснуть сигаретка с марихуаной. Но я ненавижу курить. Скрипнула дверь, и в спальню осторожно зашел Артем. — Мам… В этот момент мне показалось, что я уже засыпала и он разбудил меня. — Что, мой дорогой? — Живот болит. — Иди попроси но-шпы у Тамары, а я посплю, хорошо? — Угу. Я постаралась расслабиться и ни о чем не думать. Мозг сам, моими словами и моим голосом, продолжал монолог о жизни с голливудскими звездами. Я испробовала последнее средство. Представила себя маленькой в своей голове. А в руках — огромный веник. И я методично слева направо разметаю собственные мысли. Главное — не отвлекаться. Сильно махать веником — тжик, тжик, и мысли не успевают сформироваться в слова. Тж-ж-жик, тж-ж-ж-жик… Я проснулась оттого, что кто-то сильно тряс меня за плечо. Артем. Взрослое отчаяние на детском лине. — Мамочка, пожалуйста, вызови мне «скорую», мне плохо. «Скорая» приехала минут через двадцать. Было шесть утра. Уставшие лица с дружелюбными глазами. Диагноз поставили сразу — гнойный перитонит. Артем плакал не переставая, пока я собирала его в больницу. — Ты приедешь ко мне? Ты позвонишь папе? В «скорой» я посадила его себе на колени. |
