– А я заметила, что Брюс, как всегда, наприглашал зрелых женщин, – съехидничала Инид.

Элизабет рассмеялась, проследив за взглядом подруги. Брюс стоял и разговаривал с несколькими девушками, которым явно было на пару лет побольше, чем Элизабет.

– Старина Брюс не меняется, – сказала она, ухмыляясь. – Не знаю, где он их находит.

– А я бы хотел знать, где он нашел свой купальный костюм, – заметил Джордж. – Это самая маленькая вещь, которую я когда-либо видел.

– Кажется, она состоит из двух полосок бинтика, – согласился Тодд, смеясь. – Ой, а что это Оливия делает там в одиночестве? – спросил он, вытянув шею.

Элизабет повернулась и посмотрела в том же направлении. Оливия действительно сидела одна, и чувствовалось, что ей неуютно.

На ней было легкое платье из марлевки. По тому, как она теребила бусинки на шее, Элизабет поняла, что она сильно нервничает.

– Подожди меня минуточку, – сказала она Тодду. – Я хочу поговорить с ней.

– Привет, Лиз, – сказала Оливия, отбрасывая с лица вьющиеся волосы. – Ты великолепно выглядишь.

– Ты тоже, Оливия, – уверила ее Элизабет.

Ей хотелось бы, чтобы Оливия чувствовала себя более раскованно. – Где Роджер? – поинтересовалась она, усаживаясь на стул рядом с подружкой.

Оливия пожала плечами.

– Я думаю, изображает хозяина, – вырвалось у нее.

Что-то в голосе Оливии заставило Элизабет наклониться поближе к ней.

– Что-то не так? – спросила она мягко.

Оливия вздохнула и надолго замолчала.

– О, это совсем неважно, – наконец произнесла она. – Я чувствую, что сама себя выставляю на посмешище, вот и все.

– Что ты имеешь в виду? – поинтересовалась Элизабет.

Оливия снова пожала плечами. Ее голос был невыразителен, но глаза были наполнены страданием.

– Ну, начнем с того, что я приехала на сорок пять минут раньше. Несколько дней назад Роджер попросил меня приехать заранее, чтобы все мне показать и представить родственникам, пока не появились остальные. Да к тому же я слегка перенервничала…

Элизабет понимающе кивнула.

– Ну, вероятно, Роджер забыл о своей просьбе. Он был наверху, одеваясь, или делая что-то там еще, когда я появилась. Миссис Пэтмен открыла дверь и…

– И что произошло дальше? – мягко спросила Элизабет.

Лицо Оливии сморщилось.

– О, Лиз! Это было так ужасно! – прошептала она. – Миссис Пэтмен уставилась на меня, а потом сказала что-то, похожее на «И кто бы это мог быть», и посмотрела на меня так, будто бы увидела разносчика покупок или кого-то в этом роде.

– Ты не должна была этого ей позволять, – твердо произнесла Элизабет. – Ты – подруга Роджера, а что она об этом думает – неважно. Увидишь, Оливия.

– Ах, Лиз, – воскликнула Оливия. – Надеюсь, ты права!

– Миссис Пэтмен, я с удовольствием помогу вам, – вызвалась Джессика.

Элизабет никогда не видела, чтобы сестра вела себя так раньше. Она попросила, чтобы ее представили остальным взрослым на празднике. Клиент мистера Пэтмена, мистер Фергюсон, и его жена сидели под зонтом в тени, глядя вокруг с недовольным видом, а Джессика ни с того ни с сего подсела к ним. Элизабет проходила мимо, когда миссис Фергюсон, поправляя шляпу с широкими полями, заявила, что сегодняшние подростки – самые невыносимые существа, которых ей приходилось видеть.

– Боюсь, что должна согласиться с вами.