При сем долгом поставляю повторить собственные слова Дениса Васильевича, извлеченные из письма его ко мне на днях писанного: „По случаю помещения очерка жизни моей в первом издании моих стихотворений, некоторые читатели приняли и очерк этот за мое сочинение. Избегая нареканий, в присвоении себе чужого достояния, тем более достояния моего истинного и старинного друга-сослуживца, покойного О. Д. О-го, я считаю нужным объяснить вам, м. г., как не принадлежащие мне строки вошли в состав строк, мне принадлежащих. — Во время последней войны в Польше я как-то сказал О-му о намерении моем собрать все оставшиеся в памяти моей стихотворения мои и предать их печати немедленно по возвращении моем из похода. О-й, знающий все приключения моей жизни от первого развития юности моей до 1832 года не хуже меня, написал очерк сей в дни отдыха от битв и военных тревог и движений и, вруча мне оный, взял с меня честное слово соединить его с стихотворениями моими в виде предисловия, без подписи ни его имени, ни фамилии, — что я исполнил, не предвидя и не предполагая, чтобы произведение О-го было принято читателями за мое собственное произведение. Вот и все дело“.

Заключаю, что очерк, помещенный здесь, исправлен по последней рукописи, присланной генералом О-м за несколько дней до его кончины».

Такое вот предуведомление, которому можно было бы и поверить, если бы не тот самый ироничный и легкий «давыдовский» стиль, коим эти «Некоторые черты…» написаны. Да и предисловие к первому изданию этой биографии — она была опубликована в «Русском зрителе, журнале истории, археологии, словесности и сравнительных костюмов» в сдвоенном первом и втором номере за 1828 год под названием «Некоторые черты жизни и деяний генерал-майора Давыдова» — выглядит весьма прозрачно. С легкой иронией в этом предуведомлении говорится, что самые «дальновидные и проницательные из читателей, может быть, угадают имя почтенного автора. По крайней мере мы, не смея оскорбить его скромности, оставим оное под непроницаемою завесою неизвестности и познакомим Публику с таинственным Анонимом. Вот что находим мы в занимательной записке друга Дениса Васильевича, с которым генерал сей, еще от самого детства, привык делиться чистосердечными чувствами открытой души своей, которому любил всегда передавать свои мысли, пересказывать залетные свои подвиги».

В XIX столетии таким «другом» традиционно считался дневник. А вот генерала, с которым Денис Васильевич был бы дружен с детства и на всю жизнь, мы не знаем… Хотя сам Давыдов в письме князю Петру Андреевичу Вяземскому и называет утаенное имя, однако после этого послания все вопросы уже отпадают сами собой:

«Пожалуйста, уверяй всех и каждого, что очерк жизни моей не мною писан, а умершим в этом году старинным моим другом и товарищем с ротмистерского чина моего ген.-лейт. Ольшевским. Тем это будет правдоподобнее, что он писал, и писал хорошо. Соглашаться же, что этот очерк — моего пера — неловко, ибо, как ни говори, в нем много снисходительного для меня и язвительного для других».

Писано это было 7 декабря 1832 года.

Итак, автором «Очерка жизни…» или «Некоторых черт…» — именуйте, как кому нравится, объявлен сослуживец нашего героя по Белорусскому гусарскому полку Осип Данилович Ольшевский, скончавшийся, как сказано выше, в чине генерал-лейтенанта. Хотя на самом деле все эти строки — без ложной скромности, но с похвальной самоиронией, были написаны самим Денисом Васильевичем. Да, был он грешен: любил прихвастнуть, мог приврать! Но по-гусарски — изящно и весело, так что читать приятно… Недаром же гласит старинная пословица: «Не любо — не слушай, а врать не мешай!»

Так что как бы там ни было, но встреча с Суворовым оказалась самым ярким — или самым известным для читающей публики — событием детских лет Дениса Давыдова.