— А-а-а-а-а-а!!! — заорал меч. — Вода-а-а-а!!! Не хочу мыться, а-а-а-а!!! Выньте меня-а-а-а-а!!!

— Правильно, правильно, — кивнула я. — Полежишь, освежишься. А то тебя в руки брать противно, даже не зная, из чего ты сделан.

Меч забулькал под водой, как гейзер. В воздухе остро запахло сероводородом. Мы с Лассалем дружно рванули вон из ванной, хохоча во все горло. В первый раз за много лет мне было так весело.

Потуга четвертая

Но делу — время, потехе — час, а мне пора было короноваться. Иначе в стаде моих подданных последуют разброд, шатание и демократические мечтания о мощении дорог дураками.

Я взяла Лассаля под мышку, и, в чем была, сияя царственной неземной красотой проследовала в свою комнату. А меч пусть отмокает, нефиг ему!

Я шла ко коридору, любуясь на гобелены Третьей эпохи, изображающие битву под предводительством Великой Кузькиной Матери, и вдруг услышала характерный звук, как будто что-то бздякнулось, большое такое и насквозь железное. Через пару шагов звук повторился. Я оглянулась вокруг себя и сразу поняла, в чем тут дело — рыцари, которые несли стражу в коридоре, падали в обморок, сраженные моей красотой. И уже в бессознательном состоянии норовили сползтись и уложиться в штабеля. Я легко пожала плечами, перешагнула эти железные бесчувственные тела и пошла дальше.

Миновав семь переходов, нафаршированных смертельно опасными ловушками и волчьими ямами, я поднялась в свои королевские апартаменты, выходящие окнами на восток, где как раз заходило солнце. Там меня уже ждали придворные дамы, приготовившие в качестве коронационного одеяния муаровый пеньюар, расшитый страусиными перьями и усыпанный бриллиантами, стоившими по триста карат.

Я возмутилась:

— За кого вы меня принимаете? Я — королева и героиня, и я эти ваши тряпки не надену! Где мои парадный бронелифчик???? Головы посрубаю!

Одна из дам метнулась в кладовку и принесла драгоценные гидроперитовые доспехи, украшенные ортоклазами и рубинами размером с голову пионера. Лассаль закатил глаза, ослепленный сиянием и блеском ортоклазов, и шмыгнул за дверь. Вернулся он уже с Дерьмовым мечом под мышкой. Мокрый меч тихо обтекал и в разговоры вступать не хотел. Ну не больно-то и просили.

— Ваше величество! — В дверь, не спрося на то разрешения, ввалился какой-то хмырь в придворной одежде. — Ваше величество! Войско Галоперидола уже под стенами! Они осадили город!

В этот момент хмырь забулькал, захрипел и повалился на пол.

— Мертв! — сказала я, глядя на торчащую из его афедрона черную стрелу. — Мы в осаде. Нам срочно нужен дракон. Лассаль!

Лассаль оторвался от сосредоточенного вылизывания хвоста и крепко задумался.

— Что ты думаешь? — возмутилась я. — Все просто, как ситцевые трусы. Берем лошадь, выезжаем из города, огнем и мечом прорубаем дорогу, находим дракона, скармливаем ему лошадь, летим обратно, выжигаем войско сверху драконьим огнем — и дело в шлеме!

— Я одобряю! — подорвался Дерьмовый меч.

Лассаль махнул лапой, что тоже согласен. Я щелкнула пальцами в знак своего главенства, и по воздуху неторопливо поплыл файербол. Мы зачарованно следили за ним до тех пор, пока не вспыхнула занавеска.

— Бежим! — крикнул Лассаль и мы рванули на конюшню на четыре метра впереди собственного визга.

На конюшне мне сразу приглянулся черный как смоль конь, хрипящий яблоками глаз.