|
Аргументы, приводимые Александром Юрьевичем для объяснения политики «Красных полковников», были, с точки зрения Коробицына, достаточно весомыми. Ну, может быть, ресурсы так быстро, как предрекает Сахно, на планете не кончатся, но вот ограниченность их запасов на Земле бесспорна. То, что человеческая цивилизация развивалась, открывая новые земли, отрицать тоже было нельзя. Избыток оружия на планете — кто бы спорил? Портящийся генофонд? В этой области Андрей не специалист, но что-то в таком утверждении было. Очень неравномерная рождаемость на Земле? Еще пятьдесят лет, максимум сотня, и планета ляжет под ноги китайцев, мусульман и негров? Майор никогда не был расистом, но в то же время подобная перспектива его никак не прельщала. Перманентный экономический кризис, который неизвестно когда кончится и кончится ли вообще? Тут ситуация чем дальше, тем хуже. — То есть вы хотите сказать, что весь мир катится к чертям, но никто этого не понимает? — коротко резюмировал услышанное майор. — На фоне растущего уровня жизни в развитых странах — а рост этот обусловлен только новыми технологиями, но никак не социальным развитием общества — понять скатывание в пропасть достаточно сложно. А даже если многие и понимают, сделать-то все равно ничего не могут. Некоторые пытаются поднять эти вопросы в СМИ, но толку-то? Без осознания путей выхода из этого тупика, в который медленно, впрочем, сейчас уже не очень-то и медленно, — поправился Сахно, — забирается человечество, что-то делать просто бессмысленно. Если хотите — синдром бабочки, летящей на огонь. Андрей сидел, смотрел на замолчавшего Александра Юрьевича и думал. Желание немедленно доложить обо всем начальству — по большому счету, тупо сдать «Красных полковников» — у него как-то уже пропало. Затеять с ними обычную в контрразведке игру? Глупо. Не те это люди, чтобы поверить первому встречному. Но ведь опять-таки прав этот Сахно в своих рассуждениях, черт побери, на все сто прав! С другой стороны: насколько же завлекательно выглядят перспективы, если у них, у этих «Красных полковников», хоть что-то получится! Причем не только и не столько для него самого, а в первую очередь для родной страны. Да и, в конце концов, для всего мира. Майор всегда умел быстро принимать решения. Он подтянул к себе укладку, достал «Глок» и протянул его рукояткой вперед Александру Юрьевичу: — Мне в управление вернуться надо. Таймер сбросить и докладную стереть. — Андрей… — с заметной укоризной вымолвил Сахно, покачивая головой, — там уже давно все подчищено. Программный таймер выключен. Порыв ветра, и в центре комнаты появился Штолев. — Добрый вечер, — поздоровался он, подходя и садясь в свободное кресло. — Знакомьтесь, — предложил Сахно. — Николай Фридрихович Штолев. Именно с Колей вам, Андрей, предстоит работать наиболее плотно. Майор не удивился. Больше, чем сегодня, удивляться уже было просто невозможно. Вероятно, в голове сработал какой-то предохранительный клапан, и он совершенно спокойно крепко пожал протянутую мускулистую руку. — Ну что, не будем терять зря времени? — спросил начальник СБ «Красных полковников». — У Полонского, кажется, начинается. Причем вынужденно чуть раньше полной готовности. Ваша контора, — Штолев кивнул Коробицыну, — все-таки вышла на него и Лазаренко. Все наши уже собрались в главной операторской Красного. Прямо перед майором неожиданно возникло большое нечто, от самого пола и в совершенно другой… мир? — как-то классифицировать увиденное Андрей не мог. Вероятно, это и был тот самый фантастический пробой через Риманову геометрию, о котором перед этим рассказывал Сахно. Вперед? Ну не пропасть же впереди, в конце концов! И он шагнул… |
