– Слезь, скотина, – выдохнула я.

Раос не ответил. Его ладонь нагло поползла вверх, добралась до моих панталончиков и забралась внутрь.

– Не смей, – закричала я, – не смей ко мне прикасаться.

В ужасе я принялась бить гада кулачками, но силы явно были неравны. Схватив мою руку, он прижал её к своим штанам.

– Ну, как думаешь, я с тобой не справлюсь? – моя ладонь легла на что то отвратительно выступающее из его брюк. Взвизгнув, я попыталась выдернуть руку. Не отпустил. Тогда я решила сменить тактику.

– Ты мерзок, – прошипела я и впилась ногтями в этот отвратительный бугор.

– Как только ты станешь моей женой и я получу всё состояние, ты сдохнешь, как и твоя мамочка, – прорычал глухим от боли голосом Раос мне в лицо, – но прежде я поиздеваюсь над тобой вдоволь, мерзавка. Ты ответишь за всё, маленькая тварь.

Выпустив мою руку, он откинул её в сторону и больно прижал моё бедро своим острым коленом.

– Не посмеешь, – храбрилась я.

– Ты – чёрная ведьма, – оскалившись, рассмеялся он. – Убив тебя, я просто заявлю, что твоя магия вырвалась наружу, и ты потеряла контроль. Меня ещё и похвалят за уничтожение тёмной твари.

Продемонстрировав хищную улыбочку в ответ, я буквально зарычала и попыталась впиться ему в руку зубами. Но этот прикормыш был настороже и, вовремя её отдернул, слегка задев ладонью мою щеку.

– Раос, Рояна, сейчас же встаньте с пола и ведите себя прилично, – голос мачехи прозвучал вовремя, – у нас похороны, если вы не забыли. Полный дом гостей, а вы ребячитесь.

Ребячество. Этот заморыш бабоподобный меня лапает, а она называет это ребячеством. С силой оттолкнув гадёныша, я подскочила на ноги.

– Держите своего племянника от меня подальше, маменька, – змеёй прошипела я женщине. – Иначе я прибью вашего обожаемого Раосика.

Поправив платье, я выскочила из кабинета. Мачеха что то пробурчала мне в ответ, но я услышать её не пожелала.

«Ребячество» – возмущённо повторила про себя, еле сдерживаясь, чтобы не послать вдогонку родственникам проклятья.

Зло вышагивая, я прошла в гостиную, где потирая руки от предвкушения, собрались все потенциальные наследники. Наивные. Неужто, правда, верят, что отец вспомнил хоть об одном из них на смертном одре. Надеются на что то. Отец и при жизни ни одному из них ни разу руку помощи не протянул, не помог ни советом, ни золотой монетой. А они пришли и сидят, чего то ждут.

Хотя быстро же они папеньку прикопали на кладбище. Видимо, и они считают, что не стоит тратить много времени на проводы в последний путь. Наверное, не по горсточке земли в могилу кидали, а лопатами зарывали.

Не обращая ни на кого внимания, я вошла в комнату и заняла дальнее кресло у окна. Ничего хорошего от отца я никогда не ждала и сейчас готовилась к какой нибудь подставе. Вплоть до того, что он лишит меня своего имени и оставит всё имущество своей второй супруге. А может и вознаградит любовницу.

Я глянула в сторону.

Наглая тетка с огромным задом не постеснялась явиться в наш дом без приглашения. А у мачехи не хватило наглости вывести её за ворота. Правила приличия не позволили; по мне так метлой под зад гнать её нужно. Но Эделия соф Клюемо всегда была трусливой гусыней. Всю жизнь дрожала как заяц и сейчас продолжает жертвенную овцу изображать.

В комнату вошёл господин соф Таруг, нотариус и управляющий делами моего, к великой радости, покойного отца. Это всегда казалось мне странным, но при всём гнилом и деспотичном характере моего батюшки, дела его вёл приличный мужчина юрист. Я много лет знала господина соф Таруга. Ещё помнила о том, что он был жгучим брюнетом, пока его голову не покрыла седина. Он всегда относился ко мне ласково и по возможности помогал, чем мог.