Такси доставило пассажира к рукотворному «дереву» жилого комплекса «Макарьева роща», в одной из ветвей-башен которого жила Иннара. Уже когда он садился в лифт, показалось, что над «деревом» пролетел странный аппарат, напоминающий хищную птичью голову с клювом, и снедаемый нетерпением Волгин, забыв о птице, нажал на панели задатчика уровней кнопку пятьдесят пятого этажа.

Никаких консьержей, живых охранников и полицейского контроля современные дома не имели. Всеми функциями по уходу за жильём и наведению общественного порядка заведовала федеральная компьютерная обслуживающая система, опиравшаяся на датчики движения, видеокамеры и мобильные гаджеты, давно соединившие в себе функции устройств связи, коммуникаторов, компьютеров и датчиков физического состояния абонентов. Дома никто не грабил, всем всего хватало, да и слой преступников был исчезающе мал, так как большинство криминальных авторитетов и заключённых в тюрьмах двадцать первого века (по старому летоисчислению) попало под всеобщий Исход. Поэтому Волгин, родившийся в Дебрянске двадцать шесть лет назад, в эпоху благоденствия, не ждал никаких сюрпризов и противоправных действий ни с какой стороны. Его пожелание товарищам «быть осторожнее» не несло иной психологической нагрузки, кроме той, что в необычной обстановке им следовало соблюдать инструкцию космолётчиков, называемую ими СРАМ: сведение риска к абсолютному минимуму.

Обслуживающий комплекс домоком знал его в лицо: вопроса – к кому направляется гость – не последовало. Двери перед ним открывались автоматически. Дом Иннары тоже представлял собой систему полного обеспечения. Его датчики следили за всеми бытовыми устройствами и мониторили не только состояние квартир и капсул, но и здоровье обитателей дома, в особенности – пожилых людей, а также поведение детей, оставленных под присмотр домашней автоматики.

Дискуссии – не станет ли глобальный контроль за населением планеты системой ограничения свободы – ушли в прошлое, люди переболели конспирологией и доносами друг на друга, поэтому нынешняя политика контроля за всеми социальными процессами на Земле никому не казалась излишней или чрезмерной. Жили открыто, как в старые добрые гиперборейские времена.

Дверь в квартиру Иннары открылась, Волгин вошёл, прислушиваясь не столько к тишине дома, сколько к своим ощущениям.

– Здравствуйте, Рай-Бо, – раздался мягкий бархатный голос личного мажордома Иннары; всё чаще эти автоматы называли домовыми.

Волгин торопливо оглядел комнату; квартира по сути представляла собой жилую капсулу площадью в десять квадратных метров, ничего лишнего разместить в ней было невозможно. Кровать и все шкафчики, стулья, кресло, стол – убирались в стены по надобности, окно было единственным, зато во всю стену, и из него лился поток солнечного света, пронизывая весь объём комнаты.

Иннара работала ландшафтным архитектором, а в свободное время занималась созданием скульптур, поэтому вдоль стен и по углам комнаты стояли её работы – изваяния животных и сказочных героев, выполненные из пластирона в стиле фант-реализма. Смотрелись они как живые.

– Где хозяйка? – спросил Волгин, дотрагиваясь рукой до оставшейся неубранной кровати со смятыми простынями.