— А такси сюда вызвать не вариант? — спохватился вдруг Марк, досадуя, что не додумался до этого раньше.

— Сюда? Нет, конечно. Глухомань да бездорожье, водители боятся ехать, да ещё и на ночь глядя… — виновато отозвалась Илона.

Неумолимо начало смеркаться, и одинокая тусклая лампочка, освещающая единственную комнатку в доме, отнюдь не улучшила настроения. Илона всё отчётливее осознавала, что, похоже, им и впрямь придётся заночевать сегодня на даче, но боялась озвучить эту мысль вслух, справедливо полагая, что Марк может её убить. Впрочем, он давно уже и сам об этом догадывался.

— А в доме есть какие-нибудь одеяла или, может быть, тёплая одежда? — спросил он с ноткой безысходности в голосе. — Этак и закоченеть недолго, без отопления-то… и даже костёр не развести, пока снаружи такая сырость.

— С одеялами как раз нет проблем, — обрадованно отозвалась она. — У нас здесь их полно. Родители привыкли свозить на дачу всё старое, ненужное… Так что точно не замёрзнем… даже если придётся остаться, — нерешительно добавила она. Марк сжал губы, но ничего не ответил.

Илона подошла к шкафу и распахнула дверцы. Там аккуратной стопкой были сложены многочисленные шерстяные одеяла и пледы. Хорошо, что летом родители додумались их просушить: сейчас вся эта стопка пахла не затхлостью или сыростью, как можно было ожидать, а ароматными луговыми травами, бережно сохраняя тепло минувших солнечных деньков.

Илона молча протянула несколько одеял Марку и робко пробормотала в знак утешения:

— Кажется, дождь слабеет… Завтра утром выедем первой электричкой. Вполне успеваем добраться до города, чтобы заехать домой, принять душ, переодеться — и на работу.

— Значит, придётся ночевать, — резюмировал он со вздохом, а затем, покосившись на свой мобильник, негромко чертыхнулся:

— Батарея вот-вот сядет…

— Вы извините, что так получилось, Марк Александрович, — попросила Илона, отводя глаза. — Кто же мог предвидеть… А пирог я вам обязательно испеку.

— Да успокойтесь вы уже с пирогом, боже мой, — он даже рассмеялся. — И вообще, мы сейчас одни, может, хватит церемоний и "Марков Александровичей"? Просто — Марк. И на “ты”, - ободряюще улыбнулся он ей, почувствовав её вину и растерянность и невольно поникаясь жалостью к её искреннему чувству единоличной ответственности за случившееся. — Мы же с тобой так давно знакомы…

И у неё сладко оборвалось сердце.

В единственной комнате стояла одна кровать с панцирной сеткой, а в углу притулился топчан спартанского типа.

— Будем кидать жребий? — пошутила Илона.

— Уступаю кровать тебе, — галантно отозвался Марк.

Пока пили чай, доедали оставшиеся бутерброды и хрустели сочными яблоками, тихо переговариваясь о чём-то незначитальном, нервозность в душе Илоны окончательно улеглась и успокоилась. Ну, подумаешь… маленькое неожиданное приключение. Они ещё будут вспоминать его со смехом!

Дождь действительно прекратился часам к одиннадцати. Нужно было укладываться спать. Но когда они оба умылись из старого жестяного румойника во дворе и улеглись — каждый на своём месте… то Илона поняла, что заснуть ей вряд ли удастся.

В доме было тихо, даже мышей не водилось, потому что им нечего было здесь есть. Илона лежала, завернувшись в одеяло, как в кокон, и прислушивалась к глухому стуку падающих на крышу яблок, к тяжёлому шелесту влажных ветвей в темноте, к крикам неведомых лесных тиц в отдалении… и к ровному дыханию Марка. Спит? Или просто притворяется?..

Илона повертелась ещё на своей допотопной кровати с продавленной сеткой и, не выдержав больше этой пытки, решительно поднялась и направилась прямо к Марку.