В тусклом мерцающем свете, проникающем через дверной проем, из-за спины сестры Цецилии выскользнули и выступили еще две тени. Кэлен поняла, что Эмми уже не ответит ни на какие вопросы.

Сестра Цецилия вступила в комнату и приблизилась к девочке, которую крепко держала в руках Кэлен.

– Все комнаты пусты. Почему в вашем трактире нет гостей?

– Никто не заходит, – сумела выдавить из себя девочка, вздрогнув при этом. – Людей отпугивают слухи о захватчиках из Древнего мира.

Кэлен знала, что это наверняка так. Покинув Народный Дворец Д’Хары и спешно направившись в маленькой лодке по реке к югу, проплывая большей частью по глухой местности, они все же не раз наталкивались на отдельные отряды войск императора Джеганя или миновали прибрежные поселки, где эти скоты уже побывали. Слухи об их зверствах разносились подобно зловонию.

– Где Тови? – спросила сестра Цецилия.

Держа девочку так, чтобы сестры не могли достать ее, Кэлен пристально и вызывающе взглянула на них.

– Это всего лишь ребенок! Оставьте ее!

Приступ боли резко обрушился на нее. Кэлен показалось, что каждую ниточку ее организма, каждый мускул с ожесточением рвет на части. Какое-то мгновение она не могла понять, где находится и что происходит с ней. Комната закружилась. Кэлен спиной сильно ударилась о буфет. Дверцы его распахнулись, и котелки, сковороды и прочая утварь низверглись вниз, подпрыгивая и громыхая по деревянному полу. Тарелки и стаканы разлетались вдребезги.

Кэлен со стуком хлопнулась об пол, лицом вниз. Острые осколки глубоко врезались ей в ладони, когда она тщетно пыталась смягчить падение. Почувствовав, как внутри рта что-то острое коснулось ее языка, она осознала, что это тонкий, похожий на лучину, осколок стекла, проткнувший щеку. Она сжала челюсти и переломила стекло зубами, чтобы оно не располосовало ей язык. С большим трудом ей удалось выплюнуть окровавленный осколок.

Она лежала, растянувшись на полу, оглушенная, сбитая с толку, неспособная привести свои чувства в порядок. Лишь бессмысленные звуки вырывались из ее рта, когда она безуспешно пробовала сдвинуться. Затем Кэлен обнаружила, что, издавая эти звуки, не способна вдохнуть. Каждая частица воздуха, что покидала ее легкие, становилась большой потерей. Мышцы женщины напряглись, пытаясь втянуть воздух в легкие. Но боль, пронзившая внутренности, парализовала ее.

Кэлен задыхалась, почти обезумев, но наконец-таки смогла сделать столь необходимый вдох. Она еще раз выплюнула кровь и оставшиеся осколки стекла. И только теперь начала ощущать приступы резкой боли от обломка, все еще торчавшего из ее щеки. Кэлен не могла заставить руки пошевелиться, не могла оторвать себя от пола и еще с меньшим успехом была способна потянуться, чтобы вытащить этот кусок стекла.

Она постаралась поднять взгляд – и смогла разглядеть темные фигуры сестер, тесно сомкнувшиеся вокруг девочки. Они подняли ее на ноги и теперь подталкивали спиной к тяжелой и массивной колоде для рубки мяса, стоявшей посреди кухни. Две сестры держали девочку за руки, а сестра Улисия присела перед ней на корточки, ловя ее испуганный взгляд.

– Ты знаешь, кто такая Тови?

– Старуха! – выкрикнула девочка. – Старуха!

– Да, старуха. А что еще ты о ней знаешь?

Девочка глотала воздух, почти не способная вымолвить ни слова.

– Большая. Большая была. Старая и большая. Слишком большая, чтобы быть доброй.

Сестра Улисия наклонилась к ней еще ближе, сжимая тонкое горло ребенка.

– Где она? Почему ее нет здесь? Когда она покинула это место? И почему?

– Ушла, ее нет, – выкрикнула девочка.

– Почему? Когда она была здесь? И когда ушла? Почему покинула это место?

– Несколько дней назад.