|
«Мы с герцогом всегда думали, что Якуруту — это только красивая легенда, вероятно, основанная на каких-то реальных фактах», — пальцы Джессики работали автоматически; она сумела подавить боль, вызванную упоминанием давно умершего возлюбленного. — Вам угодно что-нибудь приказать, госпожа? — вслух осведомился Халлек. Вслух Джессика ответила, что Гурни может вернуться на взлетную площадку и заканчивать дела, а потом вернуться с подробным докладом о результатах, однако руки ее передали другое сообщение: «Возобнови связи со знакомыми контрабандистами. Если Якуруту существует, то эти люди добывают себе пропитание продажей зелья. Нет более надежного рынка для него, чем контрабандисты». Халлек склонил голову и ответил кодом: «Я уже занялся этим вопросом, госпожа. — Инстинкт охранника и телохранителя возобладал, и Гурни закончил на привычной ноте. — Будьте осторожны здесь. Алия — ваш враг, а большинство священников на ее стороне». «Но не Джавид, — ответили пальцы Джессики. — Он ненавидит Атрейдесов. Сомневаюсь, что кто-то может это обнаружить, кроме адепта, но я отчетливо это вижу. Он плетет заговор против Алие, но она об этом не подозревает». — Я выделил для вас дополнительную охрану, — вслух произнес Гурни, стараясь не замечать огонек недовольства, вспыхнувший в глазах Джессики. — Я уверен, что некоторая опасность все же существует. Вы проведете ночь здесь? — Нет, позже мы отправимся в сиетч Табр, — ответила она и подумала, не стоит ли отказаться от дополнительной охраны, но промолчала. Инстинктам Гурни стоит доверять. На собственном опыте в этом убедился не один властитель из рода Атрейдесов, как к своему удовольствию, так и на собственной шкуре. — У меня будет еще одна встреча — с Мастером Новициации, а потом я с радостью покину это место. ~ ~ ~ И увидел я другого зверя, восставшего из песка, и были у него два рога, похожих на агнчие, но в пасти сверкали клыки и изрыгал зверь пламя, как дракон, и светился зверь огнем и жаром и шипел по-змеиному. Библия Вильгельма Оранского Он называл себя Проповедником, и среди жителей Арракиса распространился сверхъестественный страх, что это вернулся из Пустыни считавшийся умершим Муад'Диб. Он мог остаться в живых, ибо кто из смертных видел воочию его мертвое тело? Да и кто вообще видел тела людей, которых взяла Пустыня? Но все-таки — неужели это — Муад'Диб? Однако до сих пор не нашлось ни одного старца, который выступил бы вперед и сказал: «Да, это Муад'Диб. Я видел и узнал его». Но все же… как и Муад'Диб, Проповедник был слеп. Его пустые черные глазницы были обезображены шрамами от ожогов, причиненных огнеметом для выжигания камней. Его голос был грубоватым и надтреснутым, одно звучание его трогало неведомые струны в глубине души любого человека и взывало к истине. Многие заметили это. Проповедник этот был страшно тощ, лицо его было изборождено морщинами, а волосы белы от седины. Но такое бывало со всеми, кто подолгу жил в Пустыне. Пусть каждый сын Пустыни посмотрит на себя — ему не нужны будут другие доказательства. Но был и еще один предмет спора. У Проповедника был провожатый — молодой парень, фримен, который утверждал, что работает у слепца за плату. Никто не знал, из какого он сиетча. Некоторые спорили, что Муад'Диб, способный прозревать будущее, не нуждался в поводыре, который мог понадобиться ему только в минуты отчаяния и тоски. Им возражали, что, видимо, это время наступило, и теперь великому Муад'Дибу нужен поводырь, и это знали все. Однажды зимним утром Проповедник появился на улицах Арракина, загорелая, переплетенная темными венами рука его лежала на плече молодого поводыря. Этот поводырь, который называл себя Ассан-Тариком, вел своего подопечного по кремнистой пыли с живостью и ловкостью истинного жителя Пустыни, который мгновенно замечает любое препятствие. |
