Уже не пили чай, который она заваривала тут же, рядом, на маленькой тумбочке.
Время шло, Гранин в поликлинике не появлялся, но теперь звонил каждый час и сообщал что-то вроде:
— Зоенька, я вот иду к метро и думаю о тебе. О твоих ручках, ножках, о твоей фигурке, такой аккуратной…
Зоя смущалась:
— Только без подробностей!
— Я не пошляк, — тут же пускался в объяснение Гранин, — я просто восхищен тобой и все время думаю о тебе.
— И что ты думаешь?
— Славно, что мы встретили друг друга. Представляешь, если бы не толкнул тебя тогда на крыльце?!
— Представляю! — откликалась Зоя, и в груди у нее все замирало. Ей и в самом деле становилось страшно при мысли, что они бы не встретились.
— А еще я думаю, что ты самая красивая женщина, которую я встречал в своей жизни, — продолжал Гранин. — Ты — удивительная. Ты — не просто красавица, ты — сама жизнь, полнокровная, радостная, счастливая! Зоенька, ты — подарок судьбы!
— Да? — Зоя почему-то понижала голос до шепота. И ей казалось, что они рядом, что Гранин обнимает ее, что между ними уже что-то намного большее, чем просто знакомство двух симпатизирующих друг другу людей.
— Зоя! — раздавалось на том конце.
— Да? — выдыхала она.
— Зоя, я сейчас доеду до Речного вокзала и позвоню тебе. Ты будешь ждать?
— Конечно! — Зоя не могла не умилиться. Этот человек хотел слышать ее голос ежеминутно, ежесекундно.
Действительно, через минут двадцать опять звонил телефон, и она слышала полный отчет о том, как Гранин доехал до следующей станции.
— Зоя, я сейчас буду на совещании, — докладывал Гранин. — Не смогу звонить. Но как только оно закончится, сразу наберу.
— Хорошо, — опять умилялась Зоя.
— Я целую тебя, — со значением неслось из трубки.
Теперь день Зои Абрикосовой сопровождался незримым капитаном Граниным. Он интересовался, с каким настроением она проснулась, в чем пошла на работу, что будет обедать и какие у нее планы на вечер. Вот этот последний пункт Зоя всегда очень тщательно комментировала. В ее ответе звучала грусть, легкий намек на одиночество, на желание увидеть его. Но Гранин только нежно посмеивался и желал хорошего вечера. После работы Зоя теперь никуда не ходила, ни с кем не встречалась — она сидела дома, смотрела на свой мобильный телефон и перебирала в уме все многочисленные разговоры с прекрасным капитаном.
— Слушай, а самой позвонить слабо? Корона с макушки съедет? — как-то ехидно осведомилась Люда.
Зоя смутилась — не хотелось объяснять еще более странный момент их с Граниным отношений.
— Я тебе буду часто звонить, не волнуйся! — сказал как-то Гранин.
— Я не волнуюсь, я и сама тебе буду звонить, — улыбнулась Зоя.
— Да, но только с десяти утра до шести вечера, — горячо и торопливо объяснял Гранин. — Потом я могу и не ответить, забегаюсь… И, кстати, у нас строго с этим в управлении, часто совещания — мне тоже будет ответить сложно. Лучше я сам буду звонить.
И он звонил. Каждые сорок минут, с разговором на полминуты, с ласковыми прозвищами, почти интимными комплиментами. И у Зои ни разу не возникло ощущения одиночества, чувства дефицита этого человека.
Через какое-то время Зоя собрала подруг на чаепитие.
— Я даже не знаю, он просто какой-то сумасшедший! — начала она издалека. — Он звонит мне каждые полчаса. |