И с тем, что я предложил, норвежцы тоже согласились. Как вы понмаете, они дрожали от страха, хоть и говорили, что мы посланы им Великой Природой, чтобы спасти их от гибели. — Тоно нарочно не сказал «Богом», употребив вместо этого более доступное разумению иннуитов понятие. — Мы заметили, что жители Вестри-бюгда до сих пор не погибли только благодаря силе и ловкости Хакона. Мы предостерегли их, рассказав о том, что узнали от мудрых обитателей моря: эта земля будет становиться все менее и менее пригодной для жизни людей, и в конце концов все они погибнут голодной смертью, если останутся на севере. Большинством голосов тинг принял решение переселяться на юг Гренландии. Но для этого норвежцы должны быть твердо уверены, что никто не нападет на их лодки, когда они тронутся в путь. Мы с сестрой пришли к вам как посланники от жителей Вестри-бюгда. Вы должны дать обещание, что летом норвежцы смогут беспрепятственно уйти по морю на юг. И тогда север Гренландии будет принадлежать вам безраздельно.

Иннуиты радостно завизжали и пустились в пляс. В то же время, они как будто не столько были обрадованы, сколько пришли в дикое возбуждение.

Если они и радовались, то прежде всего тому, что настал конец непримиримой вражде, а не тому, что одержали победу над врагами.

— Обещаю, все обещаю, — сказал шаман. — Немедленно отправлюсь к Седне, попрошу, чтобы она послала соседям хорошую погоду и богатый улов. И еще об одном спрошу Хозяйку моря. Может быть, она, повелительница глубочайших глубин, знает что-нибудь о вашем племени и скажет мне.

— Бенгта, — тихо обратилась Эяна к дочери Хакона, — ты должна подумать о своем будущем и о будущем твоей дочери. Надо решать.

Бенгта отстранилась от Эяны. От слез на ее грязных щеках остались две светлые дорожки; под слоем грязи и копоти кожа была белоснежной, как цветы боярышника. Но слезы уже высохли. Гордо вскинув голову, Бенгта громко сказала на норвежском языке:

— Я все решила за себя и за дочь. Еще в прошлом году, когда выбрала в мужья Миника.

Брат и сестра с удивлением смотрели на Бенгту. Та сжала кулаки и стойко выдержала их взгляд. Все иннуиты разом умолкли.

— Да, — сказала Бенгта, — Вы что, думали, он увез меня с собой просто так, ради забавы? Он никогда не совершит насилия над женщиной и никогда не обманет. Он попросту не знает, что обман и насилие вообще возможны. Мы подружились еще в детстве. Он хотел отвезти нас с Хальфридой назад, к отцу. Это я упросила его позволить нам остаться, и он по своему милосердию уступил. Да, по милосердию. У него добрая хорошая жена, она встретила меня как подругу. Лишь у немногих иннуитов по две жены. Иногда, если им этого хочется, они на время уступают друг другу своих жен. Раз вы пришли из Волшебного мира, то, по-моему, должны понимать, что между друзьями любые отношения чисты. Ну а я что?

Я не владею ни одним из множества умений, которыми должна обладать женщина племени иннуитов. Но я поклялась, что буду учиться и приобрету все необходимые навыки. Дайте только срок, я не буду обузой мужу.

— Значит, ты его любишь? — тихо спросила Эана.

— Не так, как Свена любила… Но зато, что Миник такой, каким я его знаю… Да, люблю.

Было не вполне ясно, что понял Миник из потока ее слов. Однако он покраснел, и на его лице заиграла счастливая смущенная улыбка.

— Все мои надежды — он и дочь, — сказала Бенгта. — А на кого еще я могу надеяться? Сколько я себя помню, всегда я была вместе с иннуитами, разговаривала с ними, слушала их рассказы. От них я узнала о том, что к нам идет вечная зима с лютыми холодами. Иннуиты рассказывали, как меняется жизнь Гренландии — что год от году все шире разрастаются ледники, все раньше замерзает осенью и все позже очищается от льдов весной море.