Матвей, мотнув головой в сторону Инвалида, веселившего какую-то критикессу, тотчас высказался по этому поводу:

— Ну, это я уже приметил, Стос. К тебе так и этот мотоциклист обращается. Я сначала подумал погонялово у тебя такое, да, вовремя вспомнил, что тебя Стасом зовут и не стал призывать юношу к порядку. Он что, друг твоего сына?

— Нет, он друг старшей сестры моей жены. — Стос взял Матвея под руку, отвёл его в сторону подальше от всех остальных приглашенных и спросил вполголоса — Виктор, мне отчего-то показалось, что в твоей жизни было множество разных встреч. Скажи мне, тебе не доводилось когда-либо встречаться со странными людьми при каких-нибудь необычных обстоятельствах? Поверь, я этим интересуюсь не просто так.

— А как? — Быстро спросил Стоса Виктор Грибов — Профессионально, для сбора, так сказать, информации для своих будущих книжек? — Видя, что писатель смотрит на него с прищуром и лёгкой улыбкой, Матвей смутился и ответил — Всякие у меня были встречи, Стос, и людей мне иногда приходилось видеть всяких, а среди них и очень странных.

— Матвей, меня интересуют не они, а тот человек, с которым ты встретился однажды в тайге во время своего побега. — Спокойно сказал Стос, назвав своего собеседника так, как к нему обращалась даже та женщина, которую только недавно смог назвать женой и сделал это только потому, что имя Виктор тот не любил.

Матвей немедленно насупился и быстро спросил:

— А тебе откуда известно о том терпиле болотном? Не нравится мне это, Стос, я ведь о нём никому не рассказывал, но недавно, глядя на твою жену, подумал почему-то именно о нём. Вспомнилось мне всё то хорошее, что он тогда для меня сделал. Ты что, мысли мои читаешь что ли?

Стос кивнул головой и сказал:

— Самую малость, Матвей. Самую малость и то лишь в тот момент, когда ты сравнил её со своим болотным знакомцем. Видишь ли, Матвей, я ведь тоже не простой человек, хотя родился и вырос в Питере. Просто в моей жизни была встреча со звёздной девушкой Лулуаной Торол, которая изменила не только всю мою жизнь, но даже и меня самого. Кстати, ты тоже уже немного изменился, Матвей, ведь я сделал для тебя и очень многих тех людей, которые пришли сюда сегодня, то же самое, что сделала для меня моя Лулу. В общем ты можешь уже сейчас забыть о своей язве, как и обо всех остальных болячках и если ты не против, то я хотел бы закончить этот процесс побыстрее. Поверь, ты останешься точно таким же человеком, каким был до этого дня, только тебе очень многое станет ни почём.

Матвей непроизвольно коснулся левой рукой живота и спросил, пристально глядя Стосу в глаза:

— Так она что, жена твоя, инопланетянка? Так что ли мне тебя нужно понимать, Стос. Тот болотник точно был инопланетянином. Он пришел ко мне прямо из топи, рядом с которой я от вохры прятался, так потом, через два дня, ушел в неё. То ли корабль у него там стоял, то ли убежище какое. Только знаешь, Стос, твоя жена просто красавица, а тот был неказистым таким мужичонкой, но таким же добрым. Еды мне принёс и от вохры с собаками укрыл. С собой куда-то приглашал, но я отказался. У меня тогда дела поважнее были. Нужно было обязательно кое с кем поквитаться, вот я и отказался. Так она из них что ли?

— А почему ты того инопланетянина, что с тобой в болоте сидел, терпилой называешь, Матвей? — Спросил Стос — Так ведь на фене зовут потерпевших. — Вспомнив о последнем вопросе, он поторопился уточнить — Моя Лулу не из тех инопланетян, Матвей. Она прилетела на Землю с Сиспилы, а вот откуда твой терпила к нам прилетел, мне очень хочется узнать. Слишком уж много на Землю инопланетян прилетать стало и меня это очень сильно беспокоит и не одного меня.