Перед директрисой встала задача всерьез разобраться в этой страшной истории. И как ни тяжело было ее деликатной натуре беседовать с воспитанницей о неприятных вещах, долг приказывал ей продолжить беседу.

    Директриса подстерегла Веронику, побледневшую, похудевшую и похорошевшую, у входа в столовую и попросила уделить ей несколько минут для секретного разговора.

    Для этой цели на Детском острове использовали розарий, разбитый как раз за южной башней.

    Вероника покорно пошла за директрисой, ничем не выказывая страха или смущения. И вот, собрав в кулак свою волю и знание русского языка, директриса сказала, глядя на воспитанницу внезапно запотевшими очками:

    – Твой роман с одним молодым… киолют…

    – С мертвецом, – улыбнувшись, подсказала ей Вероника.

    – Вот именно, киолют, – представляет большую тревогу для воспитательского корпуса нашей коулу.

    – Получается школа мертвецов, – пошутила Вероника, чем вызвала в глазах доброй директрисы неподдельный ужас.

    – О нет! – ахнула директриса. – Я спрашиваю о самом настоящем! Неужели ты полюбила мертвого человека?

    – Мне трудно поверить в то, что он мертвый, – произнесла Вероника. – В моей памяти он навсегда останется живым. Вы знаете, что он разбился вдребезги о вершину Эвереста, но в тот момент он продолжал петь свой последний хит.

    – О да! – согласилась директриса. – Но это не есть настоящая раккаус. Это есть игра в любовь?

    – О нет! – возмутилась Вероника. – У нас с Джоном все так серьезно! Он обещал на мне жениться. Он поможет мне бежать из вашей проклятой тюрьмы.

    – Но что же ты называешь ванкила? – спросила директриса. – Наш родной Детский остров?

    – Ах, как он нам всем надоел! – воскликнула Вероника.

    – Не может быть!

    – Может, госпожа Аалтонен, может.

    – Это не ванкила, а место для развития творческих сил…

    – Значит, я могу отсюда уехать?

    – Ни в коем случае.

    – Почему же?

    – Потому что твое образование не завершено.

    – Ну вот, такая взрослая, а врете, – ответила Вероника. – Просто вы все, люди, нас боитесь. Вам неизвестно, что во мне скрывается. Вы трепещете и бережете от нас свои вещички. А вот Джон Грибкофф никогда ничего не боится. Он может на мне жениться в любой момент.

    – Нельзя!

    – Почему же?

    – Ты подумала, какие у вас будут дети?

    – Наверное, такие же смелые, как мой Джон.

    – Но ведь он есть мертвый.

    – Это для вас он мертвый, а для меня – совершенно живой, – не сдавалась девушка.

    – Это трагедия! Я запрещаю тебе к нему приближаться!

    В волнении, охватившем директрису, она даже забыла спросить, каким образом Вероника познакомилась со знаменитым мертвецом и как он проникает на остров.