– Не понимаю, в чем тут проблема.

– Не понимаешь? Вспомни, что наша прошлая связь была смертельно опасным секретом, что мы жили в разных частях королевства и что у нас не было ни одного общего знакомого! Полагаю, мы могли бы организовать «случайную» встречу где-нибудь на балу или на водах. Но это было не то. Ты должен понимать: одной из главных моих целей было, чтобы Джулию приняли Китти и Хлоя. Если бы они оказались неспособны полюбить или хотя бы уважать мою вторую жену, я думаю, это оказало бы серьезное негативное влияние на характер каждой, хотя и по-разному.

Верни хранил молчания, размышляя над тем, как человек их положения в обществе вообще может встретить свою будущую жену. Очень часто будущие пары знакомы всю свою жизнь; дочь соседей, сестра одного из его друзей или подруга одной из его сестер, – вероятно, это и есть самое распространенное решение. И если вы принадлежите к подобающему кругу, всегда имеются деревенские домашние вечера и лондонские балы, где хозяйки всеми способами стараются ввести молодых леди в орбиту подходящих женихов. Только, похоже, Джулия не была знакома ни с одной из таких хозяек, и для нее было невозможно войти в замкнутый мир без подходящих благодетелей. Деревенское соседство, вероятно, было единственной возможностью людям хорошего воспитания встречаться естественно и свободно, даже если они принадлежали к разным мирам, при этом представлялись самые широкие перспективы для неравных браков. И вправду, было бы странно, если бы Ричард вдруг отправился в Чешир, но для Джулии приехать в Уордли, когда Белл-коттедж стоял пустым, – вполне возможный вариант.

– А вся эта чепуха о матери Боуера, я полагаю, в ней не было ни слова правды?

– Боюсь, это была часть плана – чтобы Джулия была принята нашим обществом. Мы знали, что с Боуером невозможно связаться, так что это нам показалось достаточно безопасным.

– Вы намеренно сделали из нас дураков, – подвел итог Верни, впервые по-настоящему почувствовав обиду, припомнив несколько вводящих в заблуждение эпизодов, которые, если вспомнить о них сейчас, были действительно унизительны.

– Да, и мне очень жаль, – отвечал Ричард. – Пусть тебя утешит тот факт, что мы и из себя самих сделали дураков. Мы оказались плохими обманщиками: я слишком явно и слишком быстро выказал свою симпатию, тогда как Джулия скрывала свою так тщательно, что ты счел ее неискренней. Мы думали, что играем свои роли перед лицом недалекой аудитории, которую с легкостью можно будет убедить в чем угодно, но оказались перед публикой, которая может освистать пьесу и даже вспрыгнуть на сцену, чтобы принять участие в спектакле.

– Например, Луиза?

– И ты тоже, Верни. На балу в Саутбери, когда собирался танцевать с Джулией весь вечер.

«Таково мое счастье, – с горечью подумал Верни, – волочиться за девушкой, которая тайно обручена с моим братом».

– Ну, меня не интересовало тогда, нравится тебе это или нет, – надменно заявил он. – То есть... как говорится... у меня не было серьезных намерений.

– Я понимаю, – произнес новый Ричард, которого Верни до этого времени не знал. – Ты просто хотел немного пофлиртовать с девушкой, достаточно взрослой, чтобы отличить серьезные намерения от пустых проказ. Но я оказался жутким ревнивцем и при этом сам поставил Джулию в неловкое положение. Ей хотелось понравиться тебе, будущему зятю, но когда я указал ей, что ты можешь в нее влюбиться, ее отношение к тебе сразу изменилось, и, конечно, ты начал думать, что она – расчетливая интриганка. Но нам вовсе не нравился этот двойной обман, потому мы и поторопились сократить этот период притворного ухаживания, хотя и понимали, что все будут качать головами и говорить, что меня околдовали.