– Она очень старалась изменить свою жизнь, Лейси, – сказала Нола с печалью в голосе. – Ты знаешь это. Воспитывала Маккензи сама, работала на нервной работе и училась по вечерам.

– Я знаю, – подтвердила Лейси. – Может, мне поехать с вами?

– Нет-нет. – Нола открыла большой кожаный кошелек и достала бумажный платочек. Вытирая глаза, она поднялась со стула. – Я позвоню тебе, когда узнаю, как она.

– Пожалуйста, не забудьте. – Лейси снова обняла женщину. – Позвоните сразу же.

Кивнув, Нола повернулась и вышла из студии, стеклянные шарики на двери опять задребезжали.

Лейси опустилась на стул.

– Я не могу в это поверить, – схватилась за голову она. – Бедняжка Джессика.

– Вы очень близки? – спросил Рик.

– Мы вместе выросли. – Лейси невидящим взглядом уставилась на дверь. – Она была моей лучшей подругой с тех пор, как мы пошли в детский сад. Она забеременела в пятнадцать лет. Нола отправила ее в Аризону к двоюродным сестрам, и она там осталась. Мы стали общаться гораздо меньше, но до сих пор несколько раз в году подолгу беседуем друг с другом о жизни. Я не видела Маккензи, ее дочь, с прошлого раза, когда они приезжали на Внешнюю Косу. Должно быть, это было три года назад. – Она резко встала. – Мне надо домой. Я хочу позвонить ей.

Лейси взглянула на часы:

– Я скажу Тому, чтобы он подменил меня в студии. Ты не будешь против, если я попрошу тебя дождаться его прихода? Или я могу запереть студию и оставить табличку, что…

– Я подожду, – с готовностью ответил Рик. – Так я буду чувствовать, что чем-то полезен тебе.

Она улыбнулась ему в ответ, но какой-то мимолетной рассеянной улыбкой.

– Спасибо. Я позвоню тебе позже.

Он смотрел, как Лейси выходила из студии. Она мягко открыла дверь, шарики на звоннике едва звякнули по стеклу. Оглядывая ее рабочий стол, Рик заметил, что она забыла книгу о прощении. Ему захотелось побежать за ней следом и всунуть книгу ей прямо в руки, но он не осмелился. Лейси и так считала его странным, религиозным фанатиком, может быть. Но у него и в мыслях не было отпугнуть ее.

Лейси подумала, что надо собрать чемодан и вылететь в Аризону вместе с Нолой. Они могли бы сменять друг друга, по очереди присматривая за одиннадцатилетней Маккензи и ухаживая за Джессикой в больнице.

Хотя Лейси знала Нолу с самого детства, она никогда не чувствовала себя с ней свободно. Нола не была простым человеком. Она развелась с мужем много лет назад и никогда больше не выходила замуж, ни с кем не встречалась, хотя одно время явно интересовалась отцом Лейси. Слава богу, в то время появилась Оливия, иначе мачехой Лейси стала бы Нола. Помнится, в детстве от одного только разговора с Нолой по телефону у Лейси бежали мурашки.

При этом Нола была нестрогой матерью, она слишком многое позволяла Джессике. Конечно, и Анни О’Нил, мать Лейси, была снисходительной, потакающей детским прихотям мамой, но у нее вседозволенность уравновешивалась глубокой любовью к детям. И хотя Джессика часто критиковала родителей Лейси, она все-таки призналась несколько лет назад, что она всегда завидовала тем близким отношениям, которые царили в семье О’Нил.

Уличное движение было невыносимым. Лейси ехала по оживленной магистрали, и машина ползла так медленно, что Лейси опасалась, как бы она не перегрелась. Такое уже бывало прежде. Она выключила кондиционер и открыла окна, чтобы этого не случилось. Она знала все обходные маршруты, существующие на Внешней Косе, но в этом месте остров был таким узким, что к северу и югу вела только одна дорога.

Лейси взглянула на сотовый телефон, лежавший на пассажирском сиденье.