|
Брови Лика нарисовала явно выше того контура, который был определен природой (видимо, от своих собственных бровей у девушки осталось одно воспоминание). Губы Лика сделала в контраст с глазами – бледно-розовыми, влажно и ярко блестящими, а над верхней губой прикрепила темную мушку. Но это еще что! Светловолосая от природы, натуральная блондинка, Лика красила волосы в такой цвет, который Катя видела только у кукол. Не белые, не желтые, а именно кукольные, даже не поймешь, как такой цвет и назвать-то. Волосы нимфы были забраны наверх, заколоты и распущены по плечам вместе с многочисленными накладными прядями, которые были завиты, словно серпантин на елке. При ближайшем рассмотрении можно было увидеть, что некоторые из этих прядей украшены бусинками и чем-то еще: то ли бабочками, то ли цветочками, не поймешь. На шее у Лики красовалась татушка в виде змейки. Ногти можно было рассматривать как отдельное явление: чудовищной длины, острые как лезвия, ярко-малиновые, с замысловатыми рисунками. Несмотря на жару и домашнюю обстановку, Лика была облачена в сапоги до колен. Остальной наряд летний: майка, обнажающая не только живот с маленьким колокольчиком в пупке, но и торчащие ребра, а также шорты, скорее, похожие на трусы.
Девушка производила неописуемое впечатление: если такую увидеть издали – черные провалы глаз, искусственные локоны, вызывающая одежда – Лику вполне можно было бы принять за девицу легкого поведения. Вблизи же становилось понятно, что перед тобой непонятно зачем и почему нелепо разрисованный ребенок. – Дядя, привет, – небрежно бросила Лика, обращаясь к Борису Георгиевичу. После чего, наслаждаясь произведенным эффектом, обернулась к ошеломленной Кате: – Мы с тобой типа троюродные кузины, да? – сказала она, растягивая гласные. – Тогда привет, милости просим, бэйби. – А ты еще колокольчиком позвени, в знак приветствия, – встрял Владик, заранее пригнувшись, чтобы не напороться на подзатыльник. – Вали отсюда, – вполне миролюбиво отпихнула его сестра. – Ну мы типа познакомились, да? – Меня зовут Катя, – онемевшими губами вымолвила девушка. Ей вдруг стало ужасно неловко, что родители Лики заметили ее оторопь и могут обидеться за дочь, Катя испуганно обернулась и столкнулась с насмешливым взглядом Игоря. Но тот обратился к дочери: – Чего стоишь, кукла? Займи гостью, пока мы с Борисом костер разведем. И выплюнь жвачку, смотреть противно. Катя вздохнула с облегчением, поняв, что не оскорбила ничьих родительских чувств, втянула носом тяжелый парфюм, которым щедро благоухала Лика, поманив кузину за собой, громко чихнула и отправилась вслед за странной девушкой в дом. – Вы на такси приехали? – спросила Лика, пропуская гостью вперед себя в свою комнату. – На такси, – кивнула Катя, – мы еще привезли кое-что для застолья, я так поняла, что сегодня шашлыки с выпивкой затеваются. – Похоже на то, – ответила родственница, – мама суетится, меня не привлекает. – Куда ж тебя привлечешь с такими ногтями? – хмыкнула Катя, и ей снова сделалось неловко. – Ничего подобного, с ними даже удобно, я все могу делать, только за компьютером не очень ловко, а так нормально. Лика залезла в свой секретер, извлекла два тонких длинных стакана, бутылку текилы, лимон, передала все это несколько удивленной Кате и продолжила шуровать во внутренностях шкафа. – Не могу солонку найти, – пояснила она. – Солонка в секретере – это оригинально, – сказала Катя, – это ж все-таки не кухонный шкаф. – Я сюда складываю, все, что мне нужно, – объяснила девушка, – а нужно мне бывает самое разное. |
