Драгга появился неожиданно — материализовался в спертом воздухе, сумрачно ухмыляясь из-под низко надвинутого капюшона.

— Давненько не виделись, шкип…

— Здорово! Скажи-ка, друг любезный, — а где нынче «Морская лисичка»? — прищурился Куяница. — Что-то я ее не приметил в порту…

— Скорлупку пришлось килевать, настала пора чистить днище. Я распорядился…

— Вот как? Я-то считал, отдавать подобные распоряжения — моя прерогатива…

— Видел бы ты, как там все обросло! — осуждающе покачал головой Драгга. — Я, может, и влез малость в твои полномочия; да только не от хорошей жизни!

— Ну и где она?

— Тут, неподалеку… — Драгга мотнул головой. — Мы вытащили ее на берег возле кладбища старых кораблей.

— Хочу посмотреть! — встал Куяница. — Пойдем, глянем — так ли все плохо. Да и говорить на свежем воздухе сподручнее — ни к чему нам лишние уши…

— Ты встречал того, кто заказал мою погибель? — поинтересовался капканщик.

— Не… Пока бог миловал… — хрипло ответил Драгга.

— Ну так найди мне его! Плачу вдвое против того, что обещали за мою голову; но он нужен мне целым и невредимым.

— Ладно, сделаем… Только это, господин хороший: денежки придется вперед…

— Половину. Другую получишь, когда я увижу этого типа связанным и с кляпом во рту.

— Лады.

Корабельное кладбище раскинулось на побережье, сразу за доками. Остовы судов выглядывали из-под снега, словно туши неких левиафанов, выброшенные на берег. Изъеденные непогодами серебристо-серые доски отваливались, обнажая ребра шпангоутов и усиливая сходство с мертвыми чудовищами. Передвигаться здесь следовало осторожно: источенные ветрами и непогодой деревянные конструкции могли обрушиться от одного-единственного неловкого движения и серьезно покалечить. Бессмысленные взгляды носовых фигур провожали путников. Ведомые Драггой, они петляли меж мусорных куч. Внезапно Атаназиус замедлил шаг:

— А ну, погодь…

— Что такое? — удивился Куяница.

— Не знаю, — капканных дел мастер настороженно оглядывался по сторонам. — Почудилось… Нет, что-то здесь не то. Опасность!

Это ты верно подметил! — Насмешливый голос раздался откуда-то сверху. Вскинув головы, компаньоны уставились на говорившего. Господин этот оседлал бушприт полусгнившего фрегата, беспечно болтая ногами, обутыми в щегольские лаковые штиблеты.

— Хорошая вещь — интуиция! Взять хотя бы меня: бывает, на дознании пошучу эдак невинно про кровь и отрезанные головы — а человек бледнеет, на колени бух — «да, каюсь, я убил». А то вот еще — соблазнит некий мерзавец дочку ночного сторожа, да и бросит ее, одну-одинешеньку, в лапах тайной полиции…

При этих словах капканщик выдернул из-за пазухи гранпистоль, взвел курок и выстрелил — все было проделано одним неуловимо быстрым движением. Грохнуло оглушительно. Странного незнакомца буквально смело с его насеста. Издав душераздирающий вопль, он рухнул в сугроб. Заряд картечи проделал в его груди кровавую яму — туда свободно можно было просунуть кулак. Спустя секунду хлопнул еще один выстрел; Атаназиус выронил оружие и с проклятием схватился за руку. Драгга опустил дымящийся пистолет, достал из-за пояса другой и направил его в сторону шкипера.

— Стой спокойно, Алоис! Не дергайся, ливер попорчу!

— Какого дьявола! Что все это значит?! — рявкнул Куяница; взгляд его невольно приклеился к черной дырочке дула.