Мы часто играли вдвоём. Я стала подражать Эсме, копируя её речь: простые, короткие предложения. Я начала говорить так и в школе. Учительница вызвала Большую Мо к себе.

Вероятно, они беспокоились обо мне и моем окружении, не знаю — только через несколько недель Мо и Пит привели в дом новую девочку.

— Её зовут Перл. Она на несколько лет старше тебя и кажется чудесной девочкой, несмотря на все, что ей пришлось пережить. Ей, бедняжке, тоже досталось. Уверена, вы подружитесь, — сказала Большая Мо.

— У меня уже есть подруга, — пробормотала я, но они не принимали Эсме всерьёз, а о Нарциссе, Фиалке, Колокольчике и хромой Розе даже не догадывались.

Теперь моей подругой считалась Перл. У неё были чёрные волосы, огромные голубые глаза и жемчужные зубы, крупные и ровные, будто предназначенные для того, чтобы кусать. Она кусала меня, но, когда Большая Мо заметила на моей руке фиолетовые следы, я сказала, что сделала это сама. Я чувствовала, что, стоит мне пожаловаться на Перл, она устроит ещё не такое, когда мы останемся одни.

Вспоминая о ней, я до сих пор дрожу. Перл была куда страшнее кладбищенского пьяницы.

По субботам Большая Мо возила нас с Эсме и Перл в город. Однажды мы ходили в кино на «Красавицу и чудовище». Эсме очень понравился говорящий чайник. Она вскрикивала от восторга всякий раз, когда он появлялся на экране. Мне было не до смеха. Я с трудом удерживалась от слез — в темноте Перл выкручивала мне пальцы и плевала в мороженое. Большая Мо была уверена, что мы держимся за руки и едим один рожок на двоих. Все считали, что мы с Перл лучшие друзья.

Я думала, что получу передышку в школе, потому что Перл была на два года старше меня. Оказалось, она сильно отстала и даже не умела читать, поэтому её отправили к младшим. В мой класс. Меня отсадили от прежнего соседа. Я оказалась рядом с Перл, потому что мы были «чудесными подругами».

На переменах я пыталась от неё удрать, но она бегала быстрее и все время догоняла. Она со всей силой била меня книгой:

— Учи меня читать, Эйприл. Давай не отлынивай, или я на тебя настучу.

Мне приходилось садиться рядом с ней и по буквам разбирать сказки о Пышке и её мишке. Перл следила за моим пальцем, но произносила не то, что было написано. Она не умела читать книги, но отлично читала в моей душе.

— Жила-была глупая вонючка Эйприл, и никто её не любил, даже собственные мама и папа. Они бросили её в помойку… ха-ха!.. а вы как думали? А потом приходит жирная тётка и говорит: «Эйприл, сладенькая, не плачь. Перл будет твоей подругой». Как думаете, будет Перл дружить с Эйприл? — Она говорила это так, как будто действительно читала в книжке. Больно толкала меня локтем: — Эй, тупица, оглохла? Я тебе подруга? Подруга? А?

— Нет! Да! Не знаю, — беспомощно произносила я.

— Сама не знаешь, чего хочешь. Ну да ладно, я тебе помогу. Кто мне не друг, тот мне смертельный враг.

В школе было плохо, а дома — ещё хуже. Каждый вечер, когда приближалось время купания, мне становилось дурно. Нас было так много и всем надо было мыться, что Большая Мо решила купать нас вместе.

Я пыталась спрятаться, но ничего не вышло.

— Вот ты где! — сказала Большая Мо, вытащила меня из-под кровати и слегка встряхнула: — Сладенькая, ты ведёшь себя как мальчишка. Они тоже не любят мыться. Ты же не хочешь прослыть замарашкой? Беги скорее. Перл уже в ванной. Пускает мыльные пузыри, благослови её Бог.

Я просила, чтобы она разрешила мне мыться с Эсме.

— Нет, сладенькая. Эсме у нас совсем взрослая девушка. Ей положено мыться одной. Давай-ка, запрыгивай к Перл.

Большая Мо удерживала меня железной хваткой. Внезапно она прищурилась:

— Ну-ка, что случилось? Слегка поцапались с Перл, а?

Я помотала головой.