Молчу, продолжая сидеть на полу. Благо там ковер.

— Встаньте! — упорствует Юлиан.

— Не встану, — удобно, между прочим. И потом, а вдруг я встану, а он что-то еще выдаст такое, что опять ноги держать перестанут.

— Ариадна, вставайте! Я тут дух бестелесный, так что решить проблему моей осведомленности моей же амнезией не выйдет!

— Но вы же приедете, а я… потренируюсь, — упрямо заявляю в ответ.

— Ари, прекращайте, — сверкающий и мерцающий образ подошел и устроился рядом. Пристально осмотрел и продолжил. — С теми наивными голубыми глазками и светлыми локонами медового оттенка вы мне нравились больше.

— Теперь у меня карие глаза и черные волосы!

— Вижу, — Юлиан продолжал загадочно улыбаться, — и нос прямой… а тогда был такой чуть курносый и забавный. Знаете, я не узнал вас при встрече. Знал что это вы, понимал это и все же как не вяжется образ опытного организатора праздников, с той милой голубоглазой девочкой.

— Спорить не буду, — теперь пришла моя очередь тяжело вздыхать. — Я просто хотела, чтобы первый организуемый мной праздник прошел на отлично, а потом у нас с Киану была бы свадьба… и ребеночек… и дом… и…

И тут я подумала о Диане Рандер! Стервозной, целеустремленной и готовой на все ради власти… Прямо как Юлиан Джерг! А почему бы и не разыграть эту партию? Далия Раян достанется Джергу-младшему, а Диана Рандер прожженному интригану Джергу старшему!

— И что дальше? — проникновенно спросил Юлиан.

— А дальше… — я постаралась скрыть улыбку, — я мечтала о счастливой и спокойной жизни…

Ничего не спокойной! Ди-стервоза власти захочет, так что усмирением сей амбициозной дамы Юлиан будет занят о-о-очень долго… Дел тоже не подарок, так что. Кесарю кесарево… тьфу ты, генномодифицированным генномодифицированное!

Стремительно поднимаюсь и не прощаясь покидаю обескураженного высокородного. Мне, между прочим можно — у меня шок! Меня сегодня убивали, пытались изнасиловать… дважды, а потом я едва человека не убила. Да с такими нервами вообще странно, что еще не напилась. Хорошая идея, кстати. Вот как все это закончится, тут же напьюсь!

Я бодро зашагала к залу, где еще недавно шло постановочное охмурение Джерга, и остановилась, услышав… пение. Пел мужчина, красивым хорошо поставленным голосом. И исполнял он нечто лирическое, в общем, сердечно покорительное, а потому решила вмешаться.

Распахнув двери, влетаю в зал и замираю… там, вместо ожидаемой мною толпы, сидела Алидан, восторженно взирающая на сидящего на столе мужчину, который при моем появлении смущенно отложил гитару.

— Высокородный, — догадалась я.

Мужик, лет тридцати, кстати, еще и пнул инструмент, одним этим жестом заявляя 'Это не я, и рука не моя и голос тоже не мой был'.

— А мне понравилось, — честно созналась я, на меня с интересом взглянули. — Нет, серьезно. У вас очень красивый голос и поете вы замечательно, — генномодифицированный смутился, а я продолжила. — Но у меня к вам только один вопрос.

Алидан и ее зазноба переглянулись и хрипловатый мужской голос покорно произнес:

— Спрашивайте, мисс Тиа.

Изображаю милую улыбку, подхожу вплотную к горе-любовнику и чуть наклонившись к генномодифицированому темноволосому громиле, вежливо спрашиваю:

— Стерилизацию в этом месяце проходили?

Высокородный икнул от неожиданности. Все так же вежливо переспрашиваю:

— Проходили или нет?

Детина выше меня головы на две бледнеет и произносит:

— Нет…

— Ах значит нет, — я просто сама любезность, — тогда музыкальный инструмент в зубы, и чтобы глаза мои вас тут не видели!

На заднем фоне простонала Алидан.