— Я не хотела тогда, чтобы ты останавливался.

— И поэтому наплевала на мои права, да? Я был там, и ты меня использовала.

— Нет!

— Теперь Рудолф мертв и не может с помощью ребенка привязать тебя к себе. А раз так, то уже не имеет значения, кто настоящий отец. — Его глаза были темны от гнева. — Да, Сандра? И ты решила, что можешь поступать с ребенком, как тебе вздумается, не опасаясь моего вмешательства.

Она опустила веки, чтобы сдержать слезы, неумолимо поступающие к глазам. Боже, она и не думала, что ее поступок причинит ему такую боль. В ее представлении все выглядело по-другому.

— Йен, ответственность целиком и полностью лежит на мне. — Больше ей нечего было сказать в свое оправдание.

— Этого я и не отрицаю, Сандра, дорогая. И посмотри на меня, черт подери!

Она в отчаянии повиновалась. Для него ее поведение представлялось подлостью, тягчайшим оскорблением, какое только можно нанести.

— Я просто не знала, как нужно поступить, — тихо произнесла Сандра.

— Теперь я тебе это скажу, — заявил Йен, нимало не проникаясь сочувствием к ее положению. — Мы ждем, пока ты родишь, а потом сразу же отправляемся к врачу, которого выберу я, а не ты, Сандра, потому что тебе я больше не доверяю.

Молодая женщина поморщилась. Она знала, на что шла, но все равно утрата его доверия причиняла боль.

— Я не планировала заниматься с тобой любовью, — сказала Сандра, пытаясь снять с себя хотя бы одно обвинение.

Он нависал над ней, высокий и мрачный, явно страдая от уязвленного самолюбия.

— Это ты позвала меня в свою спальню, Сандра. Я уже прошел весь коридор.

— Я просто боялась, что утром, когда ты улетишь, я еще буду спать. И хотела…..

— Чтобы я переспал с тобой, — закончил он, презрительно усмехаясь.

Молодая женщина покачала головой. Ей ничего не оставалось, кроме как терпеливо сносить все его обвинения. Она понимала, что в полной мере заслужила эти упреки.

— Все мои поступки были мотивированы моими чувствами к тебе, — сказала она, не поднимая глаз.

— Какими бы ни были эти твои чувства, их оказалось недостаточно, чтобы ты пожелала разделить со мною свою жизнь.

Сандра горделиво подняла подбородок.

— Ага, и связать тебя по рукам и ногам с помощью ребенка? Особенно после того, как я заверила тебя, что принимаю таблетки? Такая ситуация тебе понравилась бы больше?

— Не знаю, потому что все решения до этого принимала ты, — ответил Йен. — Как ферзь, который не обращает внимания на пешку… как будто я вообще вне игры! Обещаю, если отцом окажется Рудолф, я исчезну из твоей жизни раз и навсегда. Но если ребенок мой…

На загорелых скулах заходили желваки, в карих глазах загорелись нехорошие огоньки.

— Тогда даже не думай, что сможешь выкинуть меня из своей жизни. Я буду бороться за родительские права и буду видеться с ребенком столько, сколько положено по закону. А ты знаешь, что я всегда добиваюсь, чего хочу.

Родительские права…

Естественно, после всей этой истории он не захочет взять ее в свой дом.

Йен так презирает ее, что будет чудом, если он не попытается вообще отнять у нее малыша. Сандра не сомневалась, что у него хватит возможностей сделать это. Взять хотя бы Уинстона Догерти.

Если, конечно, отцом окажется он.

— Хорошо. Так что ты предлагаешь теперь? — спросила она.

Раз Йен Кейси участвует в ее жизни, значит, всю инициативу он берет на себя. Сопротивляться бесполезно.

— Будем ждать, пока ты родишь.