|
Ремонт закончился только осенью. Нужны были деньги, и я развесил объявления в трех своих магазинах. Смуглянка Барби откликнулась первая.
– Так когда это было? – Наверное, в октябре седьмого. Или позже, в ноябре, в начале месяца… – Ты официально оформил аренду? Платил налог? – Ты что, парень? За кого ты меня принимаешь? С нашими налогами можно без штанов остаться. Ты хочешь, чтобы я платил налог за комнату в двенадцать квадратных метров? Всего-то за шестьсот евро наличными в месяц. Хочешь – соглашайся, хочешь – нет. Мы так условились, и девчонка всегда платила. – В две тысячи седьмом она была еще несовершеннолетней. Ей исполнилось к тому моменту не больше шестнадцати. – По документам все было в норме. – Ты же сам видишь, что бумаги фальшивые. Мануэль Спонтини пожал плечами. – Да пусть хоть пятнадцать или двадцать! Мне какая разница? Я не собирался с ней спать, я всего лишь сдавал ей комнату. Он раздражался все больше, ему хотелось встать и уйти. Когда его стул заскрипел железными ножками по асфальту, Карадек схватил его за руку и удержал за столом. – Когда вы с ней встретились впервые, какой она тебе показалась? – Черт возьми! Я не помню! Это же было лет десять назад! – Чем скорее ты вспомнишь, тем скорее я тебя отпущу. Спонтини тяжело вздохнул. – Испуганная какая-то, немного чокнутая. Первое время, как мне показалось, она вообще носу не высовывала из своей конуры. Всего боялась. – Продолжай. Вспомни еще что-нибудь, какие-нибудь детали, и я тебя отпущу. – Ну не знаю… Она говорила вроде, что сама из Америки, что приехала в Париж, чтобы учиться в Университете… – Американка, что ли? И ты ей поверил? – Она действительно говорила с акцентом, как янки. По правде говоря, мне было вообще наплевать. Она заплатила за три месяца вперед, вот это для меня имело значение. Она утверждала, что родители дают ей деньги. – А ты их видел когда-нибудь? – Нет, я вообще никого у нее не видел… Ах нет! К ней заходила какая-то блондинка, несколько раз. С виду приличная. Лет сорока. Аппетитная такая, фигуристая. Я бы не прочь с такой позабавиться. Ты меня понимаешь? Что-то типа Шэрон Стоун или Джины Девис. – Знаешь ее имя? Спонтини отрицательно покачал головой. Карадек вернулся к разговору о девушке: – Ладно, ты не заметил, может, девчонка занималась какими-нибудь темными делишками? – Чем, например? – Наркотики? Проституция? Рэкет? У булочника округлились глаза: – Ты что, парень… Ты не там ищешь. Если хочешь знать мое мнение, то знай: она просто-напросто хотела учиться и жить спокойно. Неприятности ей были не нужны. Марк кивнул булочнику, что тот свободен и может идти, а сам какое-то время продолжал сидеть за столиком в кафе, обдумывая факты, которые ему поведал Спонтини. Он уже собрался уходить, как его мобильный начал вибрировать. Его вызывала Матильда Франсанс. Он ответил: – Ну как, есть что-нибудь для меня? – Да, я нашла досье на Анну Бекер. Но это совсем не совпадает с тем, что ты мне говорил. Если верить этим данным, то девушка…
4
|
