— Помню, помню, только почему-то страх у меня не проходит.

Когда мы оказались в нескольких футах от двери в подобие склепа, она распахнулась с душераздирающим скрипом, и мы оказались в непроглядной тьме. А когда дверь за нами захлопнулась, раздался леденящий душу стон, и я почувствовал, что рука у Кэти не дрожит, а трясется, словно под воздействием тока.

— Ну как мы сумеем пройти куда-то в этой кромешной темноте? — запротестовала Кэти.

И как будто в ответ на этот вопрос откуда-то справа от нас раздался жуткий шепот, от которого мороз продирал по коже:

— Чувствуете себя затерянными в темноте? — За этим последовал злобный хохот. — Не беспокойтесь, друзья!

Я с радостью освещу вам путь.

Вспыхнул призрачный голубоватый свет, и перед нами предстал чудовищный Франкенштейн, держа окровавленными лапами лампу, с которой капала густая кровь. Странное видение шло нам навстречу.

— Проходите дальше! — прошептал тот же жуткий голос. — Не обращайте на него внимания, сегодня он уже наелся!

Я не слишком деликатно дернул Кэти за руку, и мы двинулись в путь. Когда мы находились уже футах в шести от чудовища, оно издало грозное рычание и чуть ли не кинулось нам навстречу. Кэти пронзительно закричала, и свет тотчас погас, а еще через две секунды тусклый желтоватый туман показал, что никакого чудища больше нет и что перед нами деревянная винтовая лестница.

У нас за спинами кто-то закудахтал противным голосом:

— Идите дальше, дорогуши! — Такой мерзкий голос мог быть только у ведьмы. — Вверх по лесенке, как хорошие послушные дети! Мы ждем вас там наверху. Получится очаровательная вечеринка. Котел с кипящей водой давно уже стоит на очаге. Но мы не сможем приступить к веселью, пока вас нет с нами.

Когда мы поднялись до половины лестницы, свет вновь появился, желтый туман — или это было сияние?

— сменился неестественным пурпурным заревом.

Но стоило нам оказаться на вершине лестницы, как свет снова погас, раздался удар грома, и сверкнула молния, осветив длинный стол, вокруг которого восседала всевозможная нечисть, оснащенная огромными кухонными ножами, топорами для рубки мяса, окровавленными вилами. Все они явно ожидали той минуты, когда смогут принять участие в праздничной трапезе. Тусклое красновато-оранжевое освещение придавало особую мрачность этой сцене. С каждым шагом мы все ближе подходили к столу. Один из вурдалаков вскочил с места и устремился к нам.

В таком духе продолжалось и далее, но с некоторыми вариациями. Так, например, на третьем этаже прямиком на нас начала падать высоченная стена, пока уже не оставалось сомнения, что сейчас вся эта каменная кладка обрушится на наши головы. Лестница, ведущая на последний этаж, ярко освещалась приятным белым светом, но под некоторыми ступеньками скрывались вентиляторы, и если кто-нибудь наступал на такую ступеньку, то на его обрушивалась мощная струя воздуха.

Когда такое случилось в первый раз, Кэти совершила большую ошибку, взвизгнув от страха, вместо того, чтобы хвататься за подол юбки. Так что, прежде чем перепуганная девушка догадалась подняться на следующую ступеньку, я имел удовольствие увидеть стройные ножки, обтянутые тоненькими колготками, и черные кружевные трусики. После этого до самого конца лестницы она придерживала юбку, как если бы ее преследовал сексуальный маньяк. Возможно, она была недалека от истины, учитывая, что я шел следом за ней.

Верхний этаж был погружен в темноту. Потом где-то над нашими головами возникло едва заметное голубоватое свечение. Раздался шуршащий звук, потянуло ветерком, словно кто-то пролетал неподалеку от нас.

— Приветствуем вас, смертные! — вкрадчиво произнес глубокий гортанный голос.