Давид Лагеркранц. Девушка, которая искала чужую тень
«Лисбет Саландет – из тех литературных персонажей, которые сами ведут автора за собой. Новый роман Давида Лагеркранца – очередное подтверждение того, что вселенная «Миллениума» может расширяться бесконечно».
Игорь Кириенков
Афиша Daily
Пролог
– И потом, эта татуировка… Я давно хотел спросить, почему для тебя это так важно?
Хольгер Пальмгрен сидел в инвалидном кресле в комнате свиданий женской колонии во Флудберге.
– Это связано с моей мамой.
– С Агнетой?
– Я была тогда совсем маленькая… Лет в шесть я убежала из дома.
– Кажется, теперь припоминаю. Это как-то связано с той женщиной… кажется, у нее было родимое пятно…
– Оно как будто горело на ее шее.
– Будто дракон полыхнул огнем, да?
Часть 1
Дракон
12–20 июня
В 1489 году Стен Стуре-старший повелел вырезать из дерева скульптуру в честь победы над датчанами при Брункеберге[1]. Скульптура – сейчас она находится в церкви Святого Николая в Стокгольме – изображает святого Георгия на коне с поднятым мечом. Поверженный дракон лежит под копытами коня. Рядом женская фигура в бургундском одеянии. Последняя изображает деву, спасенную святым Георгием из лап чудовища. Говорят, резчику позировала сама супруга Стена Стуре-старшего, Ингеборг Окесдоттер. Лицо девы на удивление невозмутимо.
Глава 1
12 июня
На выходе из спортзала Лисбет Саландер остановил начальник охраны Альвар Ульсен. Похоже, парень волновался не на шутку – лепетал нечто невнятное и размахивал какими-то бумагами. Лисбет его не слушала. Часы показывали половину восьмого – худшее время во Флудберге. Время, когда снаружи, грохоча, проезжает грузовой состав. Когда трясутся стены, гремят ключи, пахнет потом и парфюмерией. Опасное время. Какие только зверства не творятся за дверями камер, когда звуки железной дороги заглушают голоса истязуемых… Лисбет рассеянно обводила взглядом помещение и, конечно же, не случайно именно в этот момент увидела Фарию Кази. Молодая и красивая Фария была родом из Бангладеш. Лисбет остановилась как раз напротив ее камеры, слева по коридору. Отсюда она могла видеть только лицо Фарии, но этого было достаточно, чтобы понять, что происходит. Голова девушки дергалась из стороны в сторону. Ее били по щекам. Судя по всему, несильно, но Саландер бросилась в глаза покорность, с которой Фария принимала удары. Избиение походило на ритуал. Ни инстинктивно поднятой руки, ни удивления во взгляде – только тупой ужас. Фария притерпелась к боли и унижению, Лисбет прочитала это на ее лице. За несколько недель пребывания в тюрьме она успела насмотреться всякого. – Там. – Лисбет показала рукой в сторону камеры Фарии. Но все было кончено, прежде чем Альвар Ульсен успел отреагировать. Саландер прошмыгнула в свою камеру и закрыла дверь. Снаружи раздавались голоса, приглушенный смех – и снова этот грохот, который никак не хотел кончаться. Лисбет оглядела помещение. Блестящий таз, узкая кровать, полка с книгами, письменный стол и на нем ее тетрадь. Самое время продолжить расчеты по теории квантово-петлевой гравитации. Лисбет посмотрела на свою руку. Только сейчас она заметила, что держит какие-то бумаги. Вероятно, те самые, которыми Альвар только что размахивал перед ее носом. Саландер поднесла к глазам первый листок, перепачканный сверху кофейными пятнами, и фыркнула – что за чушь? Тест на интеллект! Бумаги выскользнули из ее руки и веером легли на бетонном полу. |
