– Мама, у тебя все в порядке? Как дела?

– Идем на кухню, я тебе чаю налью. Ты не торопишься?

– Нет, Кирилл сегодня к своим собирался зайти.

«Свои» Кирилла – это его мать, муж матери, сестра, муж сестры и их дети.

Как ни странно, но зятя Ольга Тихоновна очень любила. Мягкий, добрый, трудолюбивый мужчина, что редкость нынче. Абсолютно без вредных привычек. Но Вера, кажется, не понимала, как ей повезло с мужем… Могла бы и больше о нем заботиться.

– Я тебе в прошлом месяце кашу льняную с расторопшей давала. Она закончилась, наверное? – глядя дочери в глаза, строго спросила Ольга Тихоновна.

– Нет, еще осталась… немного осталось.

– Вера, не ври. Я вот этого терпеть не могу. К чему это вранье?! Ведь нехорошо, подло лгать! – поморщилась Ольга Тихоновна.

– Мама, мы не едим льняную кашу. Не получается как-то.

– Льняная не идет? Давай я тебе дам очень хорошую зерновую смесь, ашрай называется. Или у меня еще есть каша гречневая, мелкого помола, очень полезная. Пшеничная еще есть, цельнозерновая. В ней все компоненты цельного зерна пшеницы, включая сам зародыш пшеницы.

– Мам, нет, спасибо.

– Вера… У меня мамочки деткам эти каши варят, и детки их за милую душу едят… И сами мамочки тоже! Вера, я вот не понимаю – я с чужими людьми общий язык нахожу, почему же ты не можешь ко мне прислушаться?..

Дочь молчала, сидела на табурете, опустив голову, теребила подол своего безвкусного платья – клетчатого, старомодного, напоминающего школьную форму…

– А что вы с Кириллом по утрам едите?

– Бутерброды.

Ольга Тихоновна почувствовала, как внутри ее все сжимается, как начинает безнадежно щемить сердце…

– Вера. Вера, да это же самоубийство, – шепотом произнесла женщина. – На себя тебе наплевать, так о Кирилле подумай…

– Он не ест каши, мама.

– Как это не ест? С утра все нормальные люди должны есть кашу. Или тебе лень с утра готовить? А, понимаю, лень. Проще бутербродик сварганить!

– Мама, я думаю, ничего страшного в бутербродах нет.

– Ты думаешь… А по утрам ты бегаешь?

– Нет. Я не успеваю, мама.

Не успевает она! Врет. Просто лень на час раньше встать!

…После ухода дочери Ольга Тихоновна почувствовала себя разбитой и подавленной.

Было что-то страшное в том, как жила Вера. Страшное и неправильное.

Дочь ничего не умела – ни работать, ни отдыхать, ни правильно питаться, ни следить за собой, ни одеваться. Ничего не умела и ничего не хотела.

А ведь это так приятно – есть здоровую пищу, обливаться холодной водой. Бег по утрам – так это вообще наслаждение.

Ольга Тихоновна, сколько себя помнила, всегда бегала по утрам. Тут, неподалеку – небольшой парк.

Вставала в седьмом часу, пила некрепкий чай, делала легкую разминку, потому что сразу, после сна – бегать нельзя, кровь еще вязкая, густая.

После разминки женщина выходила из дома, но тоже не сразу срывалась в бег, а поначалу шла энергично, потягивая ноги, приседая, с наклонами вперед.