Джоан подняла глаза и тоже улыбнулась.

— Доктор Уордз был моим коллегой. Он один из опытнейших детективов Скотланд-Ярда.

Нетрудно было заметить, насколько неприятным оказалось это известие для Аллана Чейни.

— Я не имела права говорить вам об этом, мистер Квин, — продолжала Джоан все еще улыбаясь, — потому что он запретил мне это делать. Его поручение состояло в том, чтобы выяснить, где находится картина Леонардо, и предотвратить при этом вмешательство властей, потому что музей хотел избежать скандала. Он был очень рассержен тем, какой оборот приняло дело.

— Значит, он появился в доме Халькиса благодаря вам? — спросил Эллери.

— Да. Когда я заметила, что не продвигаюсь вперед, я написала в музей. Дирекция обратилась в Скотланд-Ярд.

— И он посетил Гримшо в отеле «Бенедикт» в ту ночь?

— Конечно, он. В ту ночь я не могла проследить за Гримшо. Наспех я рассказала доктору Уордзу о ночном визите к Халькису, и он сразу же двинулся по следу. Он видел, как Гримшо встретился с каким-то мужчиной, но кто это был, установить не мог…

— Пеппер, естественно, — пробормотал Эллери.

— …и как оба вошли в отель. Он спрятался за колонной в холле отеля и слышал, как Слоун, затем миссис Слоун, а затем Оделл спрашивали о Гримшо. Разумеется, он не входил в номер Гримшо. Он видел, как все они ушли, за исключением первого посетителя. Естественно, он не мог рассказать вам обо всех своих наблюдениях, не раскрывая своей тайны, а сделать это он был не вправе…

Не зная, что предпринять дальше, доктор Уордз вернулся на виллу Халькиса. На следующий вечер, когда Гримшо и Нокс посетили Халькиса, доктор Уордз, на наше несчастье, отправился в город с миссис Вриленд, в надежде узнать что-то от нее…

Нокс и Сампсон быстро распрощались. Инспектор тоже отправился заканчивать свою работу. Он по-отечески погладил руку Джоан Бретт, панибратски хлопнул Аллана Чейни по плечу и ушел.

Джоан и Аллан поднялись, намереваясь распрощаться. Они явно чувствовали себя скованно.

— Что?! Неужели вы уже уходите? — воскликнул Эллери. Он встал с дивана и улыбнулся. — Подождите-ка. У меня есть еще один маленький сюрприз для вас, мисс Бретт.

Он исчез с такой быстротой, какую ему позволяло развить его состояние. Пока он отсутствовал, не было произнесено ни единого слова. Как двое детей, сердитых друг на друга, Аллан и Джоан стояли лидом к лицу и старались смотреть сквозь друг друга. Когда Эллери вышел из спальни, держа под мышкой увесистый рулон, они разом вздохнули.

— Здесь та самая идиотская штука, из-за которой и заварилась вся эта каша. — Эллери обратился к Джоан с подчеркнутой серьезностью. — Нас больше не интересует бессмертное полотно Леонардо. Поскольку Пеппер мертв, судебный процесс над ним не состоится…

— Вы хотите… неужели вы хотите мне… — Джоан так и не смогла сказать что-либо связное. Аллан Чейни безучастно взирал на стену.

— Разумеется, ведь вы же возвращаетесь в Лондон, не так ли? Вот я и даю вам почетное поручение собственноручно отвезти картину в музей Виктории.

— О! — губы ее вздрогнули. Казалось, она не испытала особого воодушевления. Она нерешительно повертела рулон в руках, словно не знала, что с ним делать.

Эллери подошел к шкафчику и достал оттуда бутылку. Старую, коричневого цвета. Ее содержимое так и блестело. Он что-то сказал слуге, и тот принес из кухни сифон с содовой и бокалы.

— Виски с содовой, мисс Бретт? — жизнерадостно спросил Эллери.

— О, нет.

— В таком случае, быть может, коктейль?

— Вы очень добры, но я ненавижу алкоголь, мистер Квин.