— Я много думал над твоими словами и только сейчас мне пришла в голову мысль: а может быть, чтобы не было больно… надо сделать тепло?

Маргарита, что стояла, прижавшись к Фирсу, задумчиво смотрела на угасающий закат, как медленно и неторопливо исчезают последние оттенки сиреневого, пурпурного и оранжевого цвета.

Внезапно даже для самой себя она подняла руки и обняла Фирса.

— Думаешь, сработает? — тихо спросила она.

— Сделать «гадко» мы всегда успеем, — пожал плечами Фирс.

Девушка слегка отстранилась, внимательно посмотрела в глаза парня, а затем неторопливо и даже слегка робко поцеловала парня.

Не говоря ни слова она снова прижалась к нему, обняв покрепче.

— Странно, — едва слышно произнесла она. — Теперь почему-то не «гадко».

Тьма медленно, но уверенно вступала в свои права.

Сумерки сгущались и местами сверху казалось, что внизу совсем темно. Загорались огни в окнах общежитий, медленно и неторопливо разгорались уличные фонари, освещая дорожки между корпусами теплым оранжевым светом.

Серый, массивный и величественный учебный корпус, сегодня выглядел необычно.

На крыше, на тонкой, почти декоративной башенке стояла обнимающаяся парочка, а вокруг них медленно, неторопливо, словно стая разжиревших светлячков, покачиваясь на несуществующих волнах, плыли походные фонарики, заворачивая по кругу, словно катались на карусели.

Исчезли цвета с горизонта.

На столицу опустилась тьма.

Глава 13

Фирс сидел на кухне, рядом со столом, за которым уплетал остатки вчерашнего супа Вешкин. Лицо его было покрасневшим и покрыто легкой испариной.

— Я надеюсь, это не из-за супа, — произнес брат, беря кусок хлеба и искоса поглядывая на напряженного Фирса.

Тот еще секунды две молчал, а затем вокруг него, буквально сантиметров двадцать от тела, появляется кривая, едва заметная мерцающая пелена.

— Твою же… — выдыхает Фирс. — Нет, это определенно другой уровень.

— Что это? — растерянно произнес Кирилл, не донеся ложку до рта. — Это какая-то защита?

— Ну, как бы да, но как бы… нет, — осторожно произнес парень, разглядывая пелену изнутри. Местами она слегка преломляет свет, отчего казалось, что вокруг него были легкие прозрачные голубые пятна. — Это защита от дождя.

— Что? Зачем? — произнес Вешкин, откусил хлеб и засунул ложку в рот. — Вонтика фебе мало?

— Нет, это… это просто тренировочное заклинание. Лаврентий Павлович говорил, что его можно суммировать. То есть создавать сразу несколько штук, а это уже совсем другое.

— М-м-м-м? Но у тебя же одно.

— Я его первый раз сам воспроизвести смог, — буркнул Фирс, оглядел еще раз пелену и снова замер, уходя в глубокий взор, чтобы повторить заклинание.

На этот раз ему потребовалось уже гораздо меньше времени, и он смог воспроизвести его всего за шесть минут, как раз когда Вешкин уже успел опустошить тарелку.

— Ты всё-таки хочешь в туалет, или… — уточнил Кирилл.

— Или, — выдохнул Фирс и задумчиво уставился на свою защиту. Голубых пятен стало больше. — Блин, как бы ее еще проверить…

— На дождь надеяться не стоит, — хмыкнул Кирилл, кивнув за окно.

Вешкин задумчиво взглянул на чайник, а затем направился в душевую. Открыв кран, парень надеялся, что защита сработает, однако вместо порядочной защиты Фирс получил промокшую рубаху и штаны.

— М-м-м-мда, — произнес он, обратив внимание, что защита развалилась.

Вернувшись к Кириллу, что с умным видом пил чай, закусывая печеньем.