Медведь, изображение которого находилось на перстне, уселся на пятую точку, уставился на хозяина и окрасился в золотой цвет.

Глава рода, приоткрыв рот, поднял взгляд на Фирса. Тот тоже имел удивленное выражение лица и пялился на монетку, что вытащил из внутреннего кармана.

— Вы… — начал было парень.

— Такое не обсуждается, — отрезал Медведев.

Он внимательно посмотрел на перстень, затем снова на монетку в руке парня, что едва заметно светилась теплым желтым светом.

— Не показывай никому ее, — добавил мужчина и оглядел комнату. — Накладка вышла.

— Так мне…

— Через пару часов тебя отвезут обратно, — отрезал Алексей Семенович. — О том, что ты тут был, лучше никому не говорить. Все понятно?

— Да, — растерянно ответил Фирс, пряча монету обратно.

— Последний вопрос: кто учил?

— Никто. Я простой одаренный уборщик университета, — ответил парень, поднимаясь с кровати. — Просто умею немного побольше.

Медведев хмыкнул, еще раз оглядел парня с ног до головы и произнес:

— Немного — это заклинание прослушки третьего порядка… Что же. Рад, что мы на одной стороне.

— Третьего порядка? — удивленно переспросил Фирс.

— Да. Иначе бы ты защиту малого обеденного зала бы не взломал.

— Я использовал стандартное учебное заклинание, — осторожно произнес парень.

— Ты хочешь сказать, что взломал защиту всего одним простым учебным заклинанием?

— Да… в смысле нет. Их было тридцать.

— Тридцать чего?

— Мне пришлось сделать тридцать заклинаний одновременно, чтобы все сработало… И никакой защиты я не заметил.

Алексей Семенович, еще раз оглядел парня, а затем не прощаясь дошел до выхода из комнаты, взялся за ручку, но тут же замер. Секунды три он думал, но затем все же произнес:

— Маргарита… Если ты разобьешь ей сердце — я покалечу тебя. Покалечу так, как не калечил ни одного моего врага. Ты будешь умирать в муках. Понял?

— Понял, — отозвался Фирс за его спиной.

— Хорошо. Тогда удачи… В нашем общем деле.

Глава 13

Профессор артефакторики сидел напротив худощавого мальчика и постоянно постукивал ногой по полу. Уже несколько часов он не мог унять свои нервы. Хоть Артемий Георгиевич и был полностью уверен в том, что всё сделал правильно, но всё-таки не каждый день проводишь подобные сложнейшие операции. Правда в данный момент от него уже ничего не зависело. Всё что он мог сделать, уже давно сделал. И всё же… душевная тревога никуда не девалась.

Как только худощавый мальчик раскрыл глаза и сделал свой первый вдох, профессор тут же подскочил к нему и машинально заулыбался, не в силах сдержать свою радость.

— Михаил! Как ты себя чувствуешь⁈ — Обратился он к Григоряну и слегка потряс его за плечо.

Уже бывший оперативник несколько раз моргнул и медленно осмотрелся по сторонам, словно не понимая, где он находится. А потом он сделал ещё один вдох, более глубокий. Такой, будто бы пытался насладиться этим.

Григорян в теле мальчика не спеша приподнялся с кушетки и посмотрев в глаза Артемию, заговорил.

— Ну наконец-то… я уж думал мой сон продлится вечность.

— Ох, как я рад! — Тут же отозвался профессор. — Расскажи, как ощущения!

— Не знаю. — Спокойно пожал плечами Михаил Мамукович. — Хорошо. Только… — он замолчал, принявшись ощупывать свои карманы непривычно маленькой одежды.

— Что?

— У тебя есть закурить? — Пропищал мальчишка.

— Эм… чего? Ты разве… у тебя новое тело.