– Именно воздушной тревогой. Нас ведь только шестеро – тех, кто видит эти сны. Если бы в это было вовлечено больше людей, хотя бы Джеран…

– Добрый, старый, прозаический Джеран, – пренебрежительно проворчал Ян, и Дэймия с трудом подавила смешок.

– Разве он не справедлив? – заявила Истия самым мягким своим голосом. – Во всяком случае, пока я не почувствую, что у нас достаточно свидетельств для того, чтобы они потребовали какой-либо степени тревоги, я думаю, мы должны держать это дело в секрете. – Она вопросительно осмотрела всех сидящих за столом. – Что ж, отлично, тогда приступим к выполнению плана. А когда будет готов обед?

Этим вечером Ян казался самым спокойным из всех присутствующих. Он расслабленно подчинился гипнотическому влиянию, проснулся, рассказал, что не помнит абсолютно ничего, и умял грандиозный ужин, попутно уничтожив почти все вино Истии – из драгоценной бутылки, сохранившейся от урожая винограда незапамятных времен, еще до последнего налета жуков. Затем он снова улегся спать. После ужина Афра с Дэймией перетащили в комнату Яна два удобных кресла, в которых Истия и Ракелла могли бы просидеть на страже всю ночь.

Дэймия тоже с удовольствием выпила стакан вина за обедом, но ей все равно было очень трудно расслабиться, когда они с Афрой отправились на покой. Она долго не могла найти удобного положения, хотя крутилась и так и сяк, как могла осторожнее, не желая разбудить Афру.

– Я тоже не могу уснуть, – сказал вдруг Афра, и его тихий голос испугал ее. Он перевернул ее на спину и наклонился над ней. – Спеть тебе колыбельную?

– Я больше не ребенок, чтобы засыпать под колыбельную, – запротестовала Дэймия, но ей было очень удобно так лежать, и она с удовольствием положила голову на плечо Афры.

К ее удивлению, капеллианин не только начал песню, но и стал слегка покачивать ее. И прежде чем она смогла открыть рот, чтобы запротестовать против такой глупости, ее глаза налились тяжестью, а сознание затуманилось.

На этот раз Дэймии показалось, что она вовсе не спала, когда снова пришел сон о пришельцах. А рисунки Яна стали его частью – частью расширенной и дополненной другими образами. Длинная дорога, ведущая на вершину холма, проходила в темноте, а над ней бесконечным потоком двигались звезды. На дороге появился маленький шарик, и гости резко остановились. Затем очень осторожно они подняли шарик и переместили его в сторону, так как он совершенно очевидно мешал их движению вперед. Затем группа пришельцев разделилась на двадцать отдельных фигур: высоких, худых, с веретенообразными нижними сегментами, с помощью которых они двигались, и верхними конечностями, умоляюще вытянутыми вперед. Спящей Дэймии сон показался бесконечным, она почувствовала себя просто измученной такой продолжительностью и жаждала хоть какого-то действия. Наконец пришельцы достигли вершины холма и встретились с шестеркой ожидавших их там фигур. Эти шестеро тоже протянули руки навстречу пришельцам, и хотя они сделали несколько шагов по направлению к ним, казалось, что они не достигли никакого прогресса в установлении контакта.

«Контакт!» – Дэймия внезапно проснулась и резко села в кровати.

«Что случилось, Дэймия?» – встрепенулся Афра, и этот вопрос был тут же повторен Истией.

«Мы не устанавливаем с ними контакта. Они хотят установить с нами контакт». – Затем она закрыла лицо руками, согнулась и, вся дрожа, опустила голову себе на колени. Она почувствовала, как руки Афры обнимают ее, и прильнула к нему в поисках защиты.

– Все в порядке, Дэймия, – сообщила Истия, проскользнув в комнату.

– Что приснилось Яну? Ваш план сработал? – спросил ее Афра.