|
Ты знал об этом, когда входил? Но ведь зачем-то вошел. — Это была ошибка. — Ну и что? Вертолеты здесь почти не садятся, что бы ни говорили. — Почти! — заметил Шрам. — Ботаники, может быть, и имеют связь с миром. Да только не похоже, чтобы им обратный билет был заказан. А еще знаешь что? — Глаза Кварка горели почти безумным огнем. — Я думаю, что если кто-то и улетает, то попадает прямиком в другую зону, с глухими стенами, и это уже навсегда. Как ты думал? Они очень много знают. И мы все знаем очень много. Кто нас выпустит? — Должен быть способ! — Шрам стукнул кулаком по земле — И этот способ надо найти, это единственная достойная цель! — Дезертировать хочешь? Думаешь, это достойно, да? Нет, парень, Зона дезертиров расстреливает на месте, по законам военного времени! Даже не думай, — уже спокойнее сказал Кварк. — Я серьезно: не думай о таком, Зона все слышит, ты беду на себя накликаешь, да и на меня тоже. Хочешь — иди к научникам. Тебя примут, я уверен, им нужны помощники, для ботаников лошадками работать. Что ж, тоже неплохо… Только много они не платят. Зато информацией поделятся, многие так делают. — Ты же говорил, что с научниками лучше не связываться! — Стоять у них на пути — очень опасно, — кивнул Кварк. — Но если предложишь помощь, все пройдет мирно. Жратвы у них в лагере много хорошей, даже девки есть. Но не думай, что сможешь выйти из Зоны, никогда не думай. Шрам отвернулся. Слова Кварка, хоть и сказанные сгоряча, ему совсем не понравились. Ведь и правда: снаружи никто толком не знает, что происходит в Зоне. Значит, люди не выходят, доклады ученых-ботаников не публикуются. Почему? Коалиция создана, чтобы охранять кордон, и делает это, оказывается, с обеих сторон. Значит, правительства стран коалиции имеют здесь какие-то интересы? Очень важные интересы, и широкой публике о них знать не положено. Тогда — прощай мечта улететь отсюда вертолетом, потому что только вертолеты коалиции летают над Зоной, днем или ночью, с опознавательными знаками или без них. В лучшем случае подбросят до кордона, где и пристрелят. Или, быть может, загонят в исследовательский центр до конца дней, откуда выбраться не то чтобы труднее, чем из Зоны, а просто невозможно. «Тогда — только через кордон, по земле! — принял новое решение Шрам. — Но первая линия должна уничтожать все, что движется… Ведь еще в учебке говорили: выходит ребенок — стреляй в ребенка. Все, что выходит из Зоны, — смерть». — Опять кто-то идет, — сообщил отличавшийся острым слухом Кварк. — Там, дальше, видишь? На этот раз прятаться не пришлось, люди прошли значительно южнее. В старом окопе были слышны их голоса, но слов разобрать не удалось. — От Госпиталя идут, — сказал Кварк. — Я думаю, в Госпитале «грешники» окопались. С ними тут встретиться — врагу не пожелаешь, слышишь, Шрам? — Помолчи… Шраму нужно было сосредоточиться. Теперь, осознав наконец, что выбраться из Зоны невозможно, он просто физически чувствовал, как она пожирает его. |
