Впрочем, Володю, хоть он и молчал, все еще продолжала утомлять и немного напрягать бурная, неуемная энергия Ларисы Бреус, к которой часто, по его мнению, примешивалась огромная доза юношеского идиотизма, как он, опять же про себя, определил.

— Читал твое творение сегодня утром, — начал Петренко, — скупо, но по существу. Красиво описал про отрезанную голову, но почему-то полностью упустил упоминание о камне.

— Разве о таких вещах пишут? — Сосновский пожал плечами. — Тем более, когда расследование еще не закончено.

— Боюсь, что уже закончено, — вздохнул Петренко, — собственно, это я и собирался тебе сказать.

— Понятно, — нахмурился Сосновский, — значит, взяли парня. Быстро, оперативно работаете. Где?

— В Измаиле. Собирался отправиться вниз по Дунаю.

— Бежал?

— Бежал. Когда узнал про убийство этой Иванько.

— Из газет? — фыркнул Володя. И сам себе ответил: — Из газет, ясно! Об этом убийстве все газеты трубят вот уже два дня подряд!

— Ну да. Так он и сказал. Что прочитал в газете.

— Он грамотный? — удивился Сосновский.

— В том-то и дело, что нет. Сказал, что ему прочитал прораб на их стройке, тот грамотный. Начал вслух читать про убийство… А там и фотография девицы.

— Это «Одесский Маяк» постарался, — снова фыркнул Сосновский. — Дебилы!

— И не говори! — подхватил Петренко. — Редактору «Маяка» уже влетело от моего начальства за такую самодеятельность. Чуть не спугнули.

— Но все-таки вы успели его поймать, — хмыкнул Сосновский. — Ты его уже допрашивал? Что он показал?

— Допрашивал. Сказал, что не видел Светлану больше месяца. И в последнее время у них отношения были так себе. Он подозревал, что в Одессе она с кем- то познакомилась, более серьезным, чем он.

— Познакомилась! — снова хмыкнул Володя.

— Кстати, он был твердо уверен, что Иванько работает посудомойкой в заводской столовой. Думал, нашла себе кого-то из рабочих, одесситов.

— Он был в ее квартире?

— Нет, даже не знал ее одесского адреса. Иванько врала, что живет в общежитии завода в комнате на шесть человек и пригласить его к себе не может. Встречались они в парках, чайных.

— Ты проверял? — взгляд Володи стал острым.

— Да, — кивнул Петренко. — Проверял, конечно. И вот это самый плохой момент во всей истории. Отпечатков пальцев этого парня в квартире Иванько действительно обнаружено не было. Вообще ни одного! А это абсолютно невозможно, если он ее убил. Ты же сам знаешь.

— Потому что это не он, — пожал плечами Сосновский. — Я ведь тебе с самого начала сказал.

— Тогда чего он собирался бежать?

— А ты бы не побежал, если б тебя обложили, как зверя, со всех сторон? — воскликнул Володя. — Он ведь не совсем конченый дурак, он понимал, что рано или поздно на него выйдут и припишут ему это убийство. Бегство — абсолютно нормальная реакция.

— Ну, как знать… — Петренко печально покачал головой и вздохнул: — Начальство давит со всех сторон. Требует закрывать дело скорей.

— А ты потяни. Ты же умеешь это делать, — вскинулся Сосновский.