– Прекрати меня так называть! – крикнул мужчина и схватил ее за плечи. – Прекрати, иначе я не знаю, что сделаю…

– Что именно? – прошептала она, оскалившись, и так взглянула, что он тут же убрал руки и попятился.

– Кара, ты иногда пугаешь меня, – проговорил мужчина после паузы. – Мы ввязались в такое серьезное и опасное дело, а ты относишься ко всему с таким равнодушием…

– Зато ты переживаешь за двоих! – бросила ему в лицо женщина. – В конце концов, сколько можно трястись? Если ты так боишься, нечего было все это затевать! Я тебя, кажется, не заставляла…

– Теперь уже поздно, – безнадежно проговорил мужчина. – Поезд ушел, и ничего не изменишь…

– Откуда такие похоронные интонации? – Женщина снова взяла себя в руки и заговорила кошачьим, мурлыкающим голосом: – Самое трудное позади, еще немного усилий, и мы с тобой будем богаты, улетим к теплому морю… Представь себе: шепот прибоя, ласковые волны, и мы с тобой…

Словно нечаянно, она слегка распахнула полы шелкового халата, приоткрыв нежную, словно светящуюся грудь. Мужчина тяжело задышал и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.

– Еще совсем немного, совсем-совсем чуть-чуть… – промурлыкала она, притянув его к себе и щекоча дыханием ухо, – совсем-совсем капельку… и мы с тобой совершенно одни, на пустынном пляже…

Через несколько минут она снова оглядела себя в зеркале, поправила волосы и озабоченно проговорила:

– Тебя вчера там действительно кто-то видел, или это только твое предположение?

– Ну, не знаю… – Мужчина выпрямился, привел в порядок свою одежду. – Кажется, я сделал все аккуратно… в точности как мы договаривались… по-моему, там никого не было…

– Ну, так тогда нечего паниковать! – Женщина снова оскалила мелкие острые зубы. – Лучше сосредоточься на том, как довести начатое до конца. Ты помнишь, что нам еще нужно сделать?

– Еще бы… разве такое забудешь!

Карина снова внимательно вгляделась в свое отражение и озабоченно проговорила:

– Все-таки у меня точно появилась новая морщинка. Лика предлагала новый израильский крем, говорят, он творит настоящие чудеса!

Алка открыла дверь, держа в одной руке бутерброд, а в другой телефонную трубку – как видно, в отсутствие мужа она расслаблялась по полной программе. Надежда показала ей, чтобы закруглялась, – есть, мол, важный разговор. Алка подняла брови и ушла в комнату, чтобы Надежда ей не мешала.

Надежда переобулась в домашние тапочки, и тут на нее налетел кто-то огромный, золотисто-черный. Шершавый теплый язык коснулся щеки.

– Дик, отстань! – отбивалась Надежда. – Ну что это еще за телячьи нежности?

Но Дик не унимался, он очень любил Надежду. Хвост его мотался так яростно, что сшиб по дороге кое-что из одежды и красивую керамическую вазочку. Пришлось Надежде принять положенную порцию собачьих ласк, выдать Дику специальную резиновую косточку, после чего отправиться в кухню. Попугай Кеша, сидя в клетке, приветствовал ее неразборчивым бормотанием. Надежда слегка удивилась – Кеша отлично разговаривал, когда хотел. Она просунула палец в клетку, насыпала семечек, попугай семечки есть не стал, а вместо этого больно клюнул Надежду в палец.

– Все ясно, – сказала она, – ты не в настроении. Ну и сиди один.

Кеша обиженно буркнул что-то ругательное…

– Не обращай внимания, – сказала Алка, – это звери сердятся, что дома целыми днями никого не бывает.