Подбежал запыхавшийся сержант. Майор покосился на его потное, распаренное лицо.

— Безруков, лично отвечаешь за халдея, — майор кивнул на бармена. — Пропадет — сгною!

— Может, сразу — в кандалы? — Сержант потянулся к наручникам на ремне.

Майор обжег его взглядом и пошел к группе людей в форме, прятавшихся в тени палисадника.

Все активно курили, сопели и тихо матерились. Лица были смутно освещены огоньками сигарет. Майор отыскал взглядом начальника отделения.

— Петр Кондратьевич, узнал только, что он русский. В смысле, не чечен, — отрапортовал майор.

— Обрадовал, бля! — процедил начальник.

Остальные дружно закивали.

— Что башками трясете! — взвился Петр Кондратьевич. — Бараны… Счас всем задницы порвут! Бля, кто давал «добро» открыть этот кабак с Интернетом? Кто, я спрашиваю? У-у, мудачье, допрыгались!!

В рации пискнуло и ожил голос:

— Первый, вас ищут. Подойдите к машине. Первый, как слышали?

— Началось, — обречено выдохнул Петр Кондратьевич.

Он одернул кожаную неуставную куртку. Посмотрел на ноги. Спортивные штаны тоже к форме отнести было сложно.

— Фуражку дай! — потребовал он у майора.

— Так это…

— Давай, говорю! — взревел Петр Кондратьевич.

Водрузив на голову уставной картуз, по-армейски, ребром ладони по линии носа, проверив, правильно ли надета фуражка, Петр Кондратьевич тяжелым взглядом из-под козырька прошелся по лицам подчиненных. Нестройный ряд тел нервно дрогнул и расступился.

Петр Кондратьевич прошуршал по кустам в направлении машин, мигавших синими огнями за возбужденной толпой.

На полпути, около сержанта, стерегущего бармена, его перехватил статного вида мужчина в черном плаще.

— Это я вас ищу.

Он поднес к носу Петра Кондратьевича раскрытое удостоверение.

— Полковник Бодров, Совет национальной безопасности, — представился мужчина.

— Я тоже полковник, — набычился Петр Кондратьевич.

Мужчина холодно улыбнулся.

— Тогда потрудитесь, полковник, оттеснить толпу на безопасное удаление. И выведите всех жильцов из дома. На все — пять минут.

Петр Кондратьевич заложил руки за спину и вперил тяжелый взгляд в переносицу мужчины.

— Через пять минут мои рексы начнут штурм, — пояснил Бодров.

Петр Кондратьевич крякнул, позы не изменил и взгляда не опустил.

Бодров с немой тоской посмотрел поверх фуражки Петра Кондратьевича. Достал из кармана мобильный. Вспыхнул синеньким светом экранчик.

— Какой номер набрать? Начальника ГУВД или министра МВД? — поинтересовался он.

Петр Кондратьевич цыкнул зубом.

— Если такой крутой, то сразу президента.

Мужчина усмехнулся.

— Могу и президента. Только ты после звонка поедешь участковым в Урус-Мартан.

Петр Кондратьевич покосился сержанта, а тот старательно изобразил из себя глухого, немого, слепого дубового истукана, по чистой случайности оказавшегося рядом.

— Не пугай, уже бывали, — процедил Петр Кондратьевич.

— Значит, поедешь, — шире улыбнулся Бодров.

В баре, заглушив многоголосый шум толпы и подвывания милицейских сирен, забилась музыка. Нервная и обречено дрожащая, как крик подранка, замертво падающего в камыш.

— Ого, — изогнул бровь Бодров.