– И что, это феномен? Сплошь и рядом с губернаторами такое случается, начинают корчить из себя провинциальных королей...

– Никакой это, конечно, не феномен. Просто... Во-первых, любые поползновения играть роль провинциального владыки мы должны выявлять во всех подробностях и вдумчиво изучать. Во-вторых, в его окружении замаячили з а г р а н и ч н ы е людишки, откуда-то с запада...

– Ага, – сказала Марина, – ход мыслей понятен: а не шпион ли он, часом, не питает ли сепаратистских замыслов? Вообще-то губерния у него захудалейшая, тут и голову ломать нечего. Земли, примыкающие к Чертову Городищу, главным образом. Народонаселения маловато, в основном сельское хозяйство, ни тебе серьезной промышленности, ни мегаполисов... Мне как-то трудно представить, чтобы губернатор подобного захолустья мог всерьез думать о возможности основать там независимое государство, еще и оттого, что никакой внешний супостат не станет подобные планы поддерживать, поскольку никакой выгоды от этого не получит. Да и общей границы с зарубежьем не имеется, классическая глухая провинция...

– Все логично. Но он что-то крутит. Тема отправился в «Зеленую долину» – и пропал. После всего лишь четырех донесений. А это означает, что там существует организация, к которой следует отнестись всерьез, – способная наладить эффективное контрразведывательное обеспечение данной территории вообще и губернаторских секретов в частности...

– А вы не преувеличиваете? С вашей привычкой всюду искать жуткие и разветвленные заговоры...

– Пошли, – сказал Моржев, направляясь к машине.

Марина пошла следом. Ухватив ручку, Моржев откатил вбок дверь. Внутри, на заднем сиденье, были заняты все три кресла. Присмотревшись к пассажирам, Марина моментально сделала выводы: двое, по сторонам, судя по их спокойному и уверенному виду, являли собою конвойные силы. А вот третий, зажатый между ними, хотя и не отличался ни одеждой, ни ухоженностью, определенно был подконвойным: в том, как он сидел, в лице, в осанке имелась та тоскливая безнадежность, что отличает не кого иного, как изобличенного...

– Вот, познакомься, – сказал Моржев без выражения. – Тварь продажная. Господин Савельев Петр Николаевич, второй департамент нашего веселого заведения.

Помянутый господин смотрел себе под ноги страдальчески и временами непроизвольно вздрагивал, потея так, что рубашка была уже мокрой чуть ли не насквозь.

– Поражаюсь я вам, Фил, – сказала Марина, разглядывая предъявленного ей для обозрения субъекта. – Полное впечатление, что у вас правит бал неприкрытый гуманизм. Продажная тварь, говоришь? А почему же у него все ногти целы, оба уха в наличии и яйца определенно не отрезаны? Вид такой товарный, что тошнота берет... Дай я с ним поработаю? У меня как раз настроение мягкое и лирическое...

Бросив на нее затравленный взгляд, г-н Савельев вздрогнул, и по лбу у него поползла струйка пота.

Фил с рокотом захлопнул дверь, кивнул Марине, уводя ее на прежнее место:

– С ним уже и так поработали. Без всех этих перечисленных тобой пошлостей, в середине двадцать первого века смотрящихся сущим варварством...

– И что он продавал?

– Вампира, в частности. Одна из тех непредвиденных утечек, от которых никто не застрахован. Понимаешь ли, оказалось, что этот козел давным-давно стал как бы резидентом губернатора в столице. Круг обязанностей был четко определен и вроде бы не связан с внешним проникновением. Этот скот по заданию губернатора просто-напросто собирал подробнейшую информацию обо всех, кто отправлялся в «Зеленую долину».