– Погоди… После всего, что ты сделал, ты решил отдать ее какому-то Гарри? – Хоул удивленно поднял бровь. – Большую глупость не мог выдумать?

Патрик осторожно закрыл глаза, решив, что не уснет, если продолжит говорить. В случае чего, его разбудит голос Стража.

– Не все так легко, если ты придурок, – вымучено продолжил он. – Со временем я заметил, что рядом со мной сущность Софи гаснет. Когда она злилась, я чувствовал, как нагревается воздух вокруг нас, и успокаивал ее. Неважно, где мы находились в тот момент: в центре города или на Дне, в окружении демонов, только я мог унять ее, не давая ее сущности проявить себя. Поэтому она и не замечала в себе никаких изменений. И поэтому вы так долго не могли ее найти. Спросишь, почему я придурок? Да потому что я боялся переборщить. Я боялся навредить Софи, если б мы стали больше чем друзья. А Захария наоборот, разжигает ее, злит, доводит до крайности, когда она вся и так на грани взрыва. И ей это нравится… Хоул, я так не хочу, чтоб Софи выбирала между нами. Она не сможет этого сделать. И мы тоже…

– Тогда есть только один выход, Патрик, – ответил Страж, – когда решишь, ты знаешь, как меня найти.

* * *

Характерный больничный запах медикаментов и моющих средств для стерилизации неприятно щекотал нос. Софи медленно приходила в себя. Она слышала какие-то разговоры, но голоса казались очень далекими. Ощущение собственного тела с каждой минутой становилось все более четким, смутные мысли прояснялись, и это окончательно возвращало ее в реальность. А ритмичный писк какого-то медицинского устройства и вовсе начинал действовать на нервы.

–...И, будучи подростком, я никогда не отличался особой привлекательностью, – тяжело вздохнул Кук. – По крайней мере, это каждое утро утверждало мое отражение в зеркале ванной комнаты.

– Лысый, должен тебя разочаровать, но с тех пор ничего не изменилось.

– Орфей, не начинай, – вмешалась Ива.

– Да ты внимательно посмотри на его физиономию, и убедишься, что я прав, – фыркнул охотник. – И, вообще, девочки, вы мешаете мне читать!

Софи осторожно открыла глаза и слабо улыбнулась. Как же она была рада снова оказаться рядом со своими друзьями!

Невыносимо белая палата ослепляла, заставляя глаза слезиться. Моргнув, девушка огляделась – снежно-белый потолок, стены, мебель, и на фоне этой невыносимой белизны ее друзья казались темными пятнами.

За большим окном, которое открывалось напротив ее кровати, моросил мерзкий дождик. Небо затянули тяжелые свинцово-серые тучи, а резкие порывы ветра срывали с деревьев едва пожелтевшие листья.

Софи пошевелила пальцем, коснувшись одеяла: мягкая хлопковая ткань приятно щекотала кожу. Подняв руку повыше, она нащупала трубки, тянущиеся до локтя, и которыми она была подключена к капельнице. Девушка хотела было встать, но внезапная судорога свела спину, и Софи только дернулась, шумно втянув воздух.

– Бенсон? – Тихо позвал Орфей, отложив книгу и подойдя к кровати. – О, как же я рад тебя видеть...

– С возвращением! – Улыбаясь, воскликнул Кук, не вставая с кушетки, на которую он забрался с ногами, укутавшись в клетчатый плед.

– Софи! – Рядом с Орфеем появилась Ива. Озабоченно окинув взглядом подругу, она быстро добавила. – Подождите, я позову кого-нибудь из медсестер.

– Постой, не уходи, – прохрипела Софи, пока девушка не скрылась из поля зрения.– Я… Где? Как долго? – Каждое слово давалось с трудом, а голос звучал так надорвано и вяло, словно у нее была тяжелая форма ангины.