«Сандерс... Пейпенфасс... Волстед. Двойная игра. Ну вот и все. Итак, „Сокс“ проигрывает „Кливленду“ оба матча. Мы вернемся...»

– Заработал пять баксов, – сказал он. – Так на чем я остановился?

– На том, как фрицы убили Сильверберга, а Джетбой поквитался с ними. Он потом рванул в Канаду, да?

– Поступил на службу в канадские ВВС – нелегально. Участвовал в битве за Англию, потом среди «Тигров» воевал в Китае с япошками. Вернулся в Британию как раз к Перл-Харбору.

– И Рузвельт призвал его?

– Ну да. Понимаешь, вот какая забавная с ним вышла штука. Он прошел всю войну – столько, наверное, ни один другой американец не служил – с конца тридцать девятого по сорок пятый, а потом, уже в самом конце, пропал без вести где-то над Тихим океаном. Мы все целый год считали его погибшим. А около месяца назад его нашли на необитаемом острове, и теперь он направляется домой.

Послышался тонкий пронзительный вой, как будто пикировал винтомоторный самолет, доносился он откуда-то из тумана в вышине. Скуп вытащил третью сигарету.

– Как он собирается приземляться в такое молоко?

– У него всепогодный радиолокатор – он снял его с какого-то немецкого ночного истребителя еще в сорок третьем. Бобби мог бы посадить свой самолет на цирковой шатер и в полночь. Пошли!

Лучи двух посадочных фар пронзали клубящуюся мглу. Они добежали до конца взлетно-посадочной полосы, развернулись и поползли обратно к машине такси. В тусклом свете аэродромных огней блеснул красный фюзеляж. Двухмоторный самолет с высоко расположенными крыльями сделал разворот и спустя некоторое время остановился.

Из основания крыльев между моторами торчали четыре дула двадцатимиллиметровых пулеметов, а слева, чуть пониже края кабины, зияло гнездо под пушку семьдесят пятого калибра. Единственными отметинами на фюзеляже были четыре звезды ВВС США и серийный номер ДБ-1 на верхнем правом и нижнем левом крыле и под рулем направления. Радарная антенна на носу больше всего походила на гриль для сосисок.

Паренек в красных брюках, белой рубахе и синем шлеме с очками выбрался из кабины и начал спускаться по трапу. Ему было лет девятнадцать, от силы двадцать. И когда юноша – невысокий и крепко сбитый – стащил с головы шлем и очки, то под ними обнаружились кудрявые темно-русые волосы и карие глаза.

– Линк!

Он обнял приземистого механика и добрую минуту хлопал его по спине. За это время Скуп успел нащелкать кучу кадров.

– Здорово, что ты вернулся, Бобби! – сказал Линк.

– Меня уже сто лет никто так не называл, – отозвался тот. – До чего же приятно опять это слышать!

– Это Скуп Свенсон, – представил репортера Линк. – Он намерен снова прославить тебя на весь мир.

– Мне сейчас куда больше хотелось бы немного поспать. – Он пожал Свенсону руку. – Есть здесь поблизости какая-нибудь забегаловка, где подают яичницу с ветчиной?

* * *

Из тумана вынырнул катер и направился к пристани, где его поджидали трое: Фред, Эд и Филмор.