— Конечно, у него есть инструменты. Он же Ньюкомб, — сказал Номер 81462.

По крайней мере я думаю, что он сказал именно это.

Форд скрылся в кладовой и вернулся с тяжелым заржавевшим гаечным ключом, который, наверное, был новым, когда дом только построили. Я никогда его раньше не видела. Где он только его нашел? Спустя две минуты воду перекрыли. Мы, все пятеро, стояли на залитом водой полу, таращились друг на друга и понятия не имели, что сказать.

Тесса заговорила первой. Кажется, 81462 завораживал ее — она не сводила в него глаз.

— Богомол? — спросила она.

Что она имеет в виду?

81462 заморгал часто-часто и от этого стал таким очаровательным... Ну прямо как садовый гном. Он чуть-чуть развернулся:

— Примерно посередине.

Я пыталась понять его диалект — для акцента он слишком силен, — когда впервые заметила, что его жилет усыпан сотнями крошечных эмалированных значков с изображениями насекомых. Все примерно одного размера и, насколько я понимаю, все разные.

— Сороконожка, — сказала Тесса.

81462 поднял левую руку и показал сороконожку. Поверить невозможно! Однако мои губы уже произносили:

— Японский хрущик.

Бич моей садоводческой жизни! Номер 81462 посмотрел на меня с улыбкой, и я не могла не улыбнуться в ответ. Какой же он очаровательный!

— Вот он! — 81462 показал значок. — Тут сидит. А я присматриваю, чтоб он не жрал ничего ценного.

Не знаю почему, но я растаяла. Может, все из-за этих дурацких девчачьих гормонов, которые пробудил во мне Рассел?

— Хотите есть? Я только что из магазина, и...

— Они не останутся! — сказан Форд.

Точнее, проворчал. Я посмотрела на него: лицо его сделалось твердым, как та сталь, из которой сделан его пикап, глаза гневно засверкали. Но знаете, что я вам скажу про Форда Ньюкомба? У него сердце из зефира. Он ноет и ворчит из-за тысячи мелочей, но его слова всегда идут вразрез с его делами. Я видела, как он рисковал жизнью, чтобы спасти кучку незнакомых тинейджеров. И я отлично понимала, что он прекратил расследование истории с дьяволом потому, что боится за меня.

— Ерунда! Конечно, они останутся, — возразила я. — Это твоя семья.

Я больше всего на свете хотела семью, и чтоб мне провалиться, если я буду просто стоять в сторонке и смотреть, как Форд выбрасывает на улицу свою только потому, что у него что-то не заладилось в детстве!

— Жук-светляк, — сказала Тесса. Она успешно игнорировала взрослую драму, которая разыгрывалась вокруг нее.

81462 поманил ее коротким пальчиком, Тесса вброд перешла кухню и встала рядом с ним. Он наклонился так, чтобы верхняя часть жилета оказалась прямо на уровне ее глаз, сунул руку внутрь, нажал что-то — и хвост светляка вспыхнул нежным светом.

Тесса взглянула на это в благоговейном восторге и повернулась к Форду. У меня нет на кухне зеркала, но подозреваю, лица наши выражали одно и то же. Конечно, они останутся.

Форд увидел личико Тессы, и его сердце растаяло. Он вскинул руки, признавая поражение, и ретировался с кухни. Повисло молчание.

— Мэм, у вас есть швабра? — спросил Певец-с-Дикого-Запада.

— Конечно.

Тесса взяла 81462 за руку и утащила его в сад. Мы с Певцом остались одни. Он взял из кладовки швабру и принялся вытирать пол. Сноровка, с которой он орудовал шваброй, натолкнула меня на мысль, что ему это не впервой. Мы работали в молчании. Надо сказать, большую часть работы он взял на себя.

— Ноубл, — проговорил он, выкручивая тряпку в ведро.

— Прошу прощения?

— Меня зовут Ноубл.

— А-а. — Теперь понятно, почему Форд назвал персонажа своей книги Кингом.

— А вы, я так понимаю, новая жена Форда? — Он прекратил возить по полу шваброй и взглянул на меня.