Правда, по мнению Лизаветы, Клара просто сильная колдунья-чаровница, перед которой не может устоять ни один мужчина. «Как свиньи, — сказала она срывающимся шепотом. — Они перед ней ползают как свиньи!»

Офис без централизованного управления. Дикий офис. Я слышал о таком, но считал, что это не более, чем легенда.

— Донна действительно столь обольстительна? Пожалуй, нам следует ее навестить. Когда у Клары приемные дни?

— О, нет! — взмолилась Лизавета. — Вы лезете прямо в когти. Стоит взглянуть ей в глаза и все! Вы забудете родную канцелярию, кабинет, семью, для вас будет существовать только донна.

Мои колебания были прерваны громкими голосами. Дверь распахнулась, и в фаст-фуд стремительно вошел невысокий полноватый господин в черном кожаном плаще. Уверенные движения и цепкий, внимательный взгляд выдавали в нем старшего инспектора Центрального аппарата. Следом в кабак вошли рядовые члены инспекции.

Бармен склонился в почтительном поклоне, подавальщицы сделали книксен.

Оглядев немногочисленную публику, взгляд господина остановился на нашей компании.

— Старина Дзю! — вскричал он. — Сколько лет, сколько зим!

Костик расплылся в улыбке.

— Станислав! Раз видеть в добром здравии.

Они обнялись, радушно хлопая друг друга по спинам.

— Господа оффисеры, — объявил Станислав. — Мы знакомы с Костей Дзюкиным по совместной работе. С разрешения или без оного я украду вашего сотрудника. Сегодня на него не рассчитывайте.

Возражать инспектору Центрального аппарата все равно, что против ветра чихать. Я вышел во двор и закурил трубку. По всему выходило полдня терять, следовало озаботиться о ночлеге.

На улице ко мне присоединились Вадим и Лизавета. Младший референт старался держаться подальше от донны, видимо наслушался россказней, что все финансисты балуются магией. Мнение, недалекое от истины.

Порою, мне кажется, что в размеренной жизни обеспечивающего подразделения есть своя прелесть. Не надо торопиться, лебезить, ежеминутно выказывать начальству преданность и проявлять деловые качества. Куда приятней вдыхать полной грудью свежий ветер полей, или на вечерней зоре внимать свирели пастуха под мыча…

На этом мои мысли прервались потому, что меня ударили по голове.

— Я не просила приносить всю падаль с колхозных полей! Девки было бы достаточно.

— Но госпожа… дефицит кадров…

— Не до такой же степени. Впрочем… этот симпатичненький, — я почувствовал, как мои щеки сдавили длинные тонкие пальцы. — А тот молоденький совсем. Ну, хорошо, развяжите им руки, снимите повязки и отведите в мой кабинет.

Меня резко дернули вверх, поставили на ноги и куда-то потащили. Затем посадили на скамью и бесцеремонно содрали повязки. Я понял, что ресницы и брови у меня вырастут только в следующей жизни, но глаза были цели. Превозмогая головную боль, я огляделся.

В богато обставленном кабинете, за бархатными шторами угадывался шикарный письменный стол. Рядом на лавке сидел Вадик и пялился на это великолепие, приоткрыв рот.

Из-за шторы показалась изящная женская рука с идеальным маникюром на ухоженных ногтях. Как я понял, это были те самые когти, которые предрекала нам Лизавета. Рука указала на Вадика.

— Как тебя зовут, мальчик?

— Ва…Вадим, тетя Клара.

— Какая я тебе тетя! — возмутилась донна.