|
Вот она лежит, как собака на диване, и хватает его, о боже, прямо под жесткими лучами зимнего солнца. Вокруг нее — горные массивы платьев с этикетками, на которых написано ее имя и по которым люди могли бы узнать, чье платье, но этого не требуется, ибо эту женщину все узнают и так, всем знакомы ее фотографии. Она протягивает руки вперед, ведь должен же там кто-то быть, не только воздух. Мужчина хочет теперь полностью раскрыть свою маниакальную тягу к дому и семье. Он тупо хочет получить обратно то, чем раньше обладал, ему далее разрешают (раз он хочет пококетничать) приврать немного. Он бросается всем телом вперед и прячет свою курчавую голову у нее под белыми крыльями, с помощью которых предприниматели обычно разыгрывают из себя ангелов. Он по-прежнему говорит, как это все долго (кажется ей), рассказывает ей о своей исчезнувшей семье, у него даже нового адреса нет! Они все уехали. Все переселились. Женщина должна прямо сейчас, здесь, на этом самом месте (которое ему было бы очень по душе, если бы он был честен! так много комнат, и все так чисто!), стать заменой потерянному: в виде себя самой. Такое впечатление, что универсальный строительный супермаркет распахивает свои ворота: для каждого там что-то найдется, у кого много чего есть, тот раздаст всем понемногу. Лесоруб хочет, чтобы вечером после работы, которой у него нет, он пришел в чисто прибранный дом, которого у него тоже нет. Он уже заговорил о будущем, но и своего настоящего, даже на уровне россказней, не знает. Он думает, что наконец-то ухватил за хвост свою судьбу, а на самом деле держит за плечи эту удивленную женщину. Он в отчаянии (слишком поздно!) теребит одеяло, которым прикрылась предпринимательша, эта женщина, которая наконец-то разразилась нескончаемым смехом, и он падает на него, как куски льда, гася все мысли в голове. Женщина отбрасывает одеяло в сторону и принимается теребить своего слугу, как веточку. Она смеется не переставая. Он теряет равновесие и, сделав несколько невольных шагов, падает со всей своей деревенской неуклюжестью прямо на нее. Все его деревенские собратья, которые позволяют себя перекраивать только потому, что им врачи так велят, в это мгновение впервые в жизни все как один посмотрели просветленным взором на вершины гор, размышляя, насколько завтра потеплеет. Одного из них избрали, его выделили. Но ничего выдающегося он, конечно, с ее телом сделать не может. Очень ненадолго оба главных героя идут навстречу своим прихотям, неистово теребя друг друга за волосы и за разные части тела, лаская всё подряд, что попадается под руку.
Мужчина не успел еще до конца освободиться от своих семян и зародышей, но уже начал умолять, чтобы его не отправляли прочь, пожалуйста! Предпринимательша, незаменимая в своей ярости, безжалостно рубит на нем сучья, обвивается руками и ногами вокруг своего партнера, — как она обрадуется, когда он наконец исчезнет! Еще совсем чуточку повариться в жирном супе любви, а потом она сможет в конце концов помыться. В неодолимых конвульсиях смеха, которые усиливаются от его недоуменных взглядов и непроизвольно рвутся наружу, она теребит пуговицы на его рубашке, которые пришивала еще прежняя жена, нитка светлее, чем нужно, такие рубашки тысячу раз продавались во всех филиалах (их обладатели тоже совсем не редкость). Женщина смеется. Лесоруб в постели кричит, обиженный младенец, к которому мама никак не подходит, а ведь такой взрослый дядька, забравшийся в незнакомые веси, где даже егерь значит больше, чем он, хотя в целом егерь для предпринимательши вообще ничего не значит. Лесоруб с силой вырывается из рук женщины, срывает с гвоздя свою куртку, бежит к двери — и наружу, все-таки здесь он скорее дома, чем там. Где его и поджидают замечательные живые кордоны из охранников, люди с обрезами на плече, из которых в любую минуту может раздаться громкий звук, если надо. Внезапно он оказывается на войне, но далеко не орденоносец, лучше бы он умер раньше! Моторы ревут, джипы и «БМВ» перегораживают дорогу, собаки рвутся с цепи, кожаные ошейники вот-вот лопнут. |
