Импровизированную отмычку адмирал нашёл довольно быстро. В этом качестве выступила одна из его собственных силовых рапир, отброшенная взрывом как раз к выходу. Подобрав оружие, которое, к счастью, было не повреждено, Ковалёв попытался рассечь цепь, но тут же сообразил, что рискует вместо этого отрезать себе что-нибудь важное и нужное. Клинок, способный одним прикосновением разрезать практически что угодно, из-за своей длины был слишком неуклюжим инструментом для подобной работы, поэтому Ковалёву пришлось подойти к Дайяне, которая вроде пришла в себя, но всё ещё смотрела ошалело, сунуть рапиру ей в руку и, показав наручники, скомандовать:

— Цепь режь. Только осторожно…

Дайяна справилась отлично. Ковалёв кивнул благодарно, посмотрел вокруг, подобрал ещё одну рапиру, проверил, действует ли она, и направился туда, где лежала несуразная зеленоватая туша адера. На полпути он обернулся и, ткнув пальцем в охранников, скомандовал Дайяне:

— Дорежь их пока.

Адер лежал неподвижно, и Ковалёв почти сразу понял, что он, вот невезение, тоже мёртв. Носком ботинка перевернув адера на спину, он увидел причину этого — в груди ящера была здоровенная дыра. Очевидно, какой-то осколок обладал достаточно высокой скоростью и массой, чтобы, проломив чешую, эту природную защиту адера, прикончить его на месте. Было неясно даже, что это за осколок и осколок ли вообще — он полностью скрылся в ране, и разглядеть его не было никакой возможности. Впрочем, Ковалёв и не пытался, ему был важен результат, а результат, увы, не впечатлял. Лужа крови и лежащий в ней труп, похоже, главного участника намечавшегося действа — совсем не то, что нужно. Шанс обзавестись ценным «языком» оказался упущен, и неизвестно было, когда он выпадет адмиралу снова и выпадет ли вообще. Обидно…

Сзади раздались неприятные звуки. Ковалёв обернулся — так и есть, Дайяна, вместо того чтобы, как он ей приказал, добивать раненых охранников, стояла на коленях посреди комнаты и извергала из себя непереваренный обед вместе с остатками завтрака. М-дя-а-а, дал же Бог помощницу. Похоже было, что справляться придётся исключительно своими силами.

Подождав, пока девушка перестанет блевать, Ковалёв аккуратно подхватил её под мышки, поднял на ноги и усадил на чудом уцелевший стул, а сам занялся ранеными. К сожалению, годных для дальнейшего экстренного потрошения среди них не было, поэтому действительно оставалось лишь добить их. Нанести удар милосердия, иначе и не скажешь. И потом, не оставлять же за спиной врагов, имеющих хоть минимальный шанс выжить…

Он как раз покончил с неприятной процедурой и собрал с пола своё и Дайяны уцелевшее оружие (почти всё уцелело, надо сказать, хорошо в империи оружие делали, крепко, жаль, только аптечку разметало в клочья, содержащиеся в ней стимуляторы сейчас очень бы пригодились, да сухпаёк рассеялся по комнате в виде мелкой, почти невесомой пыли), когда за спиной раздался хриплый голос девушки:

— Что это было?

— В смысле? — Ковалёв обернулся, осторожно распрямляя спину, похоже, приложило его всё же сильнее, чем ему казалось раньше, движения причиняли тупую, хотя и терпимую боль. — Что и когда?

— Что это взорвалось?

— Да граната. Я её в зуб встроил. Цени — пожертвовал зубом, улыбку испортил, вставил заряженный имплант. Мощность, конечно, невелика, но этим гадам, как видишь, хватило.

— Спасибо. И много у тебя ещё таких… сюрпризов?

— Есть чуток. А что?

— Да нет, ничего. Предусмотрительный ты. Ой, у тебя кровь…

— Измазался, наверное, — безразлично пожал плечами Ковалёв. И в самом деле, меньше всего его сейчас волновала испачканная одежда.

— Нет, у тебя на затылке кровь.