— Саша, скажите, так в чём суть ваших тренировок, чему вы можете научить моего сына? Поймите правильно, он у меня единственный и я за него волнуюсь. Он очень мягкий и безобидный мальчик. А тут такая привязанность, на все мои вопросы, он всё время приводит ваше мнение и взгляд на жизнь. Вы знакомы всего одни сутки, а уже имеете такое влияние на моего ребёнка. Меня это пугает.

— Ну, так уже научил, можно сказать. Осталось только отточить мастерство и закрепить навыки, — ответил я чистую правду, — А на счёт его мягкости или моего влияния — не беспокойтесь. Костя теперь не мягок и не слаб, он сумеет постоять и за себя и за вас. И он абсолютно свободен в своих решениях.

— Ну, например?

— А, например, пусть покажет сам Костя, — при этих словах, Костя удивлённо посмотрел на меня, как на умалишенного.

— Я его вечером и утром пытала, чем вы занимаетесь, так и не добилась ответа, — Тоня возмущённо посмотрела на сына, — Молчит как партизан!

— Так, тут не отвечать, тут показывать надо, — хмыкнул я, забавляясь, Костиной мимикой.

— Ну, так покажите! — нетерпеливо сказала Тоня, требовательно глядя, то на меня, то на сына.

— Легко. Костя, покажи маме, какой ты сильный. Подыми диван.

Костя, наконец-то сообразив, что я хочу показать его маме, сразу успокоившись, что не придётся представать в виде крылатого монстра, поднялся. Антонина тоже хотела встать, но я удержал её.

Костя, недолго думая, одной рукой подхватив диван за низ и другой рукой за спинку, легко поднял нас, подержав несколько секунд, осторожно поставил на место. Но было заметно и его лёгкое удивление своими способностями. Видимо свою силу он ещё не испытывал.

Тоня, в момент подъёма, охнула, растерянно глядя то на меня, то на сына. Потом, собравшись с мыслями, спросила:

— Как это получилось?

— Немного, помог я, остальное заслуга Кости, — снова расплывчато, ответил я.

Костя, довольный сидел и смотрел на меня, с любопытством размышляя, как я буду выкручиваться. Все его мысли отчётливо читались без всякой магии.

— Но ведь это не возможно! За один день никто не сможет так натренироваться. Я сама в молодости посвятила много времени фехтованию. И знаю, что бы добиться каких-то физических результатов, нужно много, очень много времени тренироваться. Я вам не верю!

— Но вы же видели сами?

— Что я видела? Что мой сын, за один день приобрёл силу тяжелоатлета? Пообщавшись с неизвестным мне, странным человеком, который разговаривает как мужчина моего возраста, а выглядит едва на тридцать лет?

— Ну, если вы хотите узнать, как это получилось, то, наверное, позволите мне показать, как я это сделал?

— Я настаиваю, что бы вы мне всё рассказали! — Антонина была возмущена, эмоции так и брызгали из неё.

— Тогда, сядьте спокойно и посидите, молча и не шевелясь, дело в том, что я использую экстрасенсорику. И вы всё поймёте, — немного приврал я, вопросительно посмотрел на Костю. Тот, поняв, что я собираюсь сделать, утвердительно кивнул, улыбаясь.

Проведя сеанс улучшения организма Антонины, я немного подумав, омолодил её внешность примерно до тридцати лет. Она, сидевшая без движения в течение этих десяти — пятнадцати минут, под конец сеанса, не выдержала, ощутив изменения в себе. Некоторое время поёрзала, потом заметив, что я с интересом её разглядываю, спросила:

— И, что?

— Как ощущения? — усмехнулся я.