- Следует ли мне понимать, что присутствие русской миссии желательно вашему величеству?

Голос Дост Мухаммеда стал жестким:

- Мне желательно присутствие в Кабуле миссий всех стран. Слишком долго жили мы в изоляции.

- В таком случае, ваше величество, вам, по-видимому, нежелательно присутствие в Кабуле представителя Великобритании!

- Россия и Великобритания дружественные государства, насколько мне известно. Почему бы вам не работать здесь об руку с русским офицером?

- Ваше величество изволит шутить?

- Я не склонен к шуткам в разговоре с вами.

- В таком случае мне придется, ваше величество...

Дверь позади эмира растворилась, и на-пороге появился слуга с подносом в руках. Из маленького серебряного кофейника шел пар. Комната наполнилась ароматом. Слуга неслышно поставил поднос, поклонился и вышел.

- Хотите кофе?

- Благодарю вас, ваше величество. Сначала я хочу окончить начатый разговор. Итак, если Виткевич будет принят вами, мне придется, к великому сожалению, покинуть Кабул.

Эмир налил Бернсу в чашечку величиной со скорлупу грецкого ореха густой черной влаги и пододвинул сахарницу. Только после этого он поднял глаза на англичанина.

- Я обязательно приму Виткевича. Мне не пристало менять своих решений, Бернс. Так же, как я никогда не изменю своего решения принимать всех без исключения иностранных послов самостоятельно, не испрашивая на то унизительного разрешения у губернатора Индии... Пейте кофе, Бернс, и постарайтесь быть благоразумным. Пока что мы вдвоем, а вдвоем быть благоразумным легче, чем на глазах у тысяч.

Бернс заколебался. После молчания он повторил все же:

- Если вы примете русского, я покину Кабул.

- Как вам будет угодно, Бернс. Вы вольны в решениях. Только попомните мой совет: Наполеоном быть хорошо. Но быть плохим Наполеоном - неблагоразумно. Глава третья 1

Поздно вечером Виткевич вышел на улицу. Властная, хищная тишина лежала над городом. Высоко в горах дрожали огни костров: шла перекочевка племен.

Виткевич услышал голос. Тихий, он приближался вместе с песней. Иван прислушался, стараясь разобрать слова.

О мой город гор,

Ты высок, как полет орла,

Мой Кабул.

Родной мой край.

Родной мой Кабул,

Ты в сердце моем всегда.

Иван пошел навстречу голосу. Ночь была прозрачна как лед. Холодная луна ярко освещала правую сторону улицы, совсем забыв о том, что существует еще и левая сторона. Посредине улицы шел человек. Высокий, он казался еще выше из-за тени, которая металась по заборам, цепляясь за ветви деревьев. Иван шагнул навстречу человеку. Тот остановился, разглядывая Виткевича.

- Салям алейкум.

- Салям алейкум.

- Как здоровье?

- Как твое здоровье?

- Как настроение?

- Как твое настроение? - отвечал афганец, все более и более удивляясь тому, как хорошо этот иноверец знает его язык, язык пуштунов.

- Как поживают твои друзья?

- Спасибо, как поживают твои друзья?

- Очень хорошо.

- Очень хорошо?

- Очень, очень хорошо...

Афганец помедлил и протянул Виткевичу руку. Тот сжал ее и приложил к сердцу. Тогда и афганец потянул его руку к сердцу.

- Ты кто? - спросил он Ивана.

- Человек.

- А кто ты по крови?

- Поляк.

- Не слыхал я таких кровей.

Иван засмеялся.

- Русский я по крови.

- Нет.

- Клянусь отцом, русский.

- А почему ты знаешь мой язык? Твой отец, видно, был афганец?

- Нет. Он не был афганец. Я сам выучил твой язык.

Афганец пощелкал языком в знак восхищения. Поинтересовался:

- Ты, верно, давно живешь в моей стране?

- Два месяца.

- Тогда хорошо. Очень хорошо... А что ты делаешь на улице ночью?

- Слушаю город.