Хинтерлист восхищенно выматерился:

– Твою мать! Сатир? Откуда он взялся?

– Дохлый сатир, нежить, – заметил Полковник. – И очень-очень пьяный…

Подтверждая слова лидера «Экскоммьюникадо», ноги сатира заплелись, он споткнулся и рухнул, не переставая размахивать белым флагом. Только самые внимательные успели заметить, что из бутылки дворфийского пойла, которую он держал, не пролилось ни капли. В том, что оно именно дворфийское, рейдеры убедились, когда сатир подошел вплотную. Рядом с исчадием Преисподней нервно била хвостом суккуба, тоже нежить.

– Внимание, людишки! – объявил сатир. Голос его, магически усиленный, разносился по всей пустыне. – А также их приспешники: всяческие орки, гномы и прочие разумные! Мой повелитель Шазз милостиво предлагает вам всем сдаться и влиться в ряды Чумного мора, ибо, цитирую мастера: «Жизнь смертна! Но нет смерти в служении Чумному мору!» Как-то так. Вот, Нега не даст соврать, живем припеваючи, да? – Он икнул.

– Флейгрей никогда не обманывает! – провозгласила суккуба. – Каждый, кто пожелает служить Чумному мору, должен сложить оружие и уйти вон за ту дюну. – Она указала рукой направление.

В немом изумлении Хорвац смотрел на парламентеров. Видимо, у лича не нашлось никого получше, чем эти клоуны. Но они по меньшей мере могут говорить, и даже разумно. А что же сама «угроза»? Побоялась явиться и лично сделать такое предложение?

Воины Света зашептались. Хорвац поморщился, понимая, что происходит. Кому, как не ему, не понять? На «Дистивале» отец-основатель объявил о том, что в Дисе грядут большие изменения, и вот они: новая раса. Теперь Хорвац не сомневался, что те, кто примет предложение лича, переродятся нежитью. Но это вряд ли связано со Спящими…

– Ну, вроде передали все слово в слово, – сообщил сатир. – Пора и честь знать. Акулон!

Сатир залихватски присвистнул, метрах в тридцати от него песок вспух, взорвался – и из провала выбрался уже знаменитый на весь мир Акулон. Гигантская тварь-нежить, помесь акулы, черепахи и броненосца, конечно, уступала размерами Дезнафару, чей силуэт маячил на горизонте, но тоже впечатляла. «Ну точно, «угроза» где-то рядом, это же его прислужник», – решил Хорвац.

– Ко мне, Акулончик! – позвала суккуба.

Парламентеры лихо взобрались на спину подбежавшего монстра и умчались назад. Отвесив челюсти, игроки смотрели им вслед.

– К бою! – истошно заорал Хинтерлист, снимая оцепенение с рядов рейдеров.

Громыхнув доспехами, армия Света пошла на врага.

Глава 10. Осколки Тлеющей пустоты

Робинзон Крузо прожил на необитаемом острове двадцать восемь лет. Я – намного меньше, но уже настолько сходил с ума от одиночества, что с некоторой долей ностальгии вспоминал время в замке Девятки.

Поначалу я старался держаться ближе к убежищам, где можно спрятаться, если она прилетит, но со временем стало ясно, что мои опасения беспочвенны, и я осмелел. Видимо, Девятка решила, что я навсегда покинул Бездну.

Не свихнуться помогала пусть далекая и кажущаяся недостижимой, но ясная цель: мне надо собрать миллион Осколков Тлеющей пустоты, чтобы пробить портал в родное измерение.

Когда я получил свой первый осколок, уселся на песок и, поминутно озираясь, выискивая взглядом преследующую Девятку, распланировал, рассчитал и прикинул, как воплотить задуманное в жизнь.

И взялся за дело. Осколки сами себя не нафармят. Через минуту я уже дрался с метровым Золотым карангом, длиннорылой рыбой, плоской как доска…

Жаль, нельзя было привязать точку респауна прямо к побережью. С другой стороны, мне повезло, что на Кхаринзе вообще можно привязаться – у места силы, где в другом Дисе стоит храм Бегемота.