Она внимательно наблюдала за тем, как меняется его лицо. Малкольм был простой воин, красивый малый. Он не был краснобаем, был смел, прям и в придворные не годился. Но Ронвен видела, что эта мысль – выступить в роли благородного влюбленного рыцаря – ему льстила. Про себя она помолилась. Если он откажется ей помочь, ей придется самой тотчас же скакать к королю. Но она чувствовала, что не в состоянии пока не только скакать на коне через всю Шотландию, ей и на ноги встать было трудно. Помолчав, она продолжала:

– Если вы любите ее, милорд, то как вы можете бездействовать в то время, когда она страдает. Этот замок для нее – сущая тюрьма.

Он все-таки вник в ее слова и с готовностью кивнул:

– Ладно. Сегодня же поскачу к королю и сообщу, где ее прячут.

– Плывут! К нам плывут! – Она с криком ворвалась в замок, размахивая над головой корзиной и роняя по дороге вместе со снегом чистотел, мать-и-мачеху, корешки растений. – Со стороны Кинроса плывут две лодки! У нас будет полно еды и вина!

«Не дай Бог, чтобы это был муж», – подумала Элейн. Поднявшись вместе с другими на стену замка, она смотрела, как, медленно скользя по сверкающей на солнце поверхности воды, к острову приближались две лодки.

Раны ее еще не зажили, но ей было лучше, она ощущала в себе новые силы; и дитя в ее чреве как будто не пострадало, что, несомненно, было чудом. В каждой лодке сидело по двенадцать мужчин. На дне были уложены ящики и бочки – судя по всему, свежие запасы еды и питья.

– Это не обычные лодки, миледи. – Эндрю приставил руку к глазам, чтобы не слепило играющее на воде солнце.

Элейн затрепетала. Эндрю долго не произносил ни слова, но, когда заговорил, в его голосе звучало изумление.

– Это король!

У Элейн перехватило дыхание. Она почувствовала облегчение; радость охватила ее.

– Ты уверен?

– Да, мадам, уверен. Поглядите-ка сами. Во второй лодке. Его герб хорошо виден сейчас.

Элейн щурилась на солнце, стараясь разглядеть гребцов. Но вдруг с болью воскликнула:

– Нет! Не хочу его видеть! – Она опустила ниже плотную темную вуаль, которая скрывала ее обезображенное лицо и голову. – Я не желаю… – Повернувшись, она убежала в башню. Дженет и Эндрю посмотрели ей вслед.

– Она не желает вас видеть, сир, – преклонив колено перед королем, сказал ему старый воин. У него тряслись руки.

– Что ты говоришь? Как это – не желает? – Король в удивлении смотрел на старика. Доннет уже вился вокруг короля. – Она должна принять меня. – У него от волнения пересохло во рту.

Эндрю поглядел на свою жену:

– Тут много чего случилось, сир…

– Знаю. Леди Ронвен все рассказала лорду Файфу.

– Леди Ронвен жива? – Лицо старика засияло от радости.

– Да, жива. И я не уверен в том, что де Куинси отважится когда-либо снова сунуть свой нос в Шотландию. Но если это случится, он заплатит за то, что учинил с леди Ронвен, своей жизнью. Она теперь в Фолкленде и еще нездорова. А теперь я хотел бы видеть леди Честер.

– Сир. – Дженет, оттолкнув мужа, вышла вперед. – Вы не знаете. В ту ночь, когда увезли леди Ронвен… – Взглянув на мужа, который тянул ее за рукав, она сердито прикрикнула на него: – Нет, не замолчу! Король должен это знать! Сир, миледи обгорела. Очень сильно.

– Господи Иисусе! Как это случилось?

– И не ведаю, сир, она была тогда одна.