– Все предельно ясно, ваша честь, – заявил мистер Апдайк.

– Вполне вразумительно, ваша честь, – подтвердил Феликс Грамберг.

– Итак, в соответствии с нашим договором начнем с мистера Грамберга, – с этими словами судья изящно повернулся в кресле в сторону Феликса и направил на него свой бесстрастный взор.

Джимми застыл, схватив мою руку.

– Благодарю вас, ваша честь. Как известно, мои клиенты, Санфорд и Патриция Комптон, усыновили новорожденную, так как всю жизнь мечтали воспитать наследника. Радость их была безгранична, когда они узнали от одного из своих знакомых о появлении на свет ребенка, факт рождения которого семейство стремилось скрыть от общества. Этот человек был близким другом Лилиан Катлер, владелицы гостиницы на побережье Катлеров, он желает оставаться неизвестным до тех пор, пока не возникнет острой необходимости в раскрытии его личности. До миссис Катлер дошла информация о щекотливом положении, в котором оказалась ее внучка. Если говорить проще, то последняя состояла в интимной связи с неким мужчиной, когда обучалась в Нью-Йорке, и в результате зачала от него ребенка. Миссис Катлер и ее внучка по известным причинам не желали, чтобы эта новость стала достоянием гласности, поэтому миссис Катлер помогла своей внучке оставить место учебы и переселиться к своей сестре, кстати опытной акушерке, где внучка и находилась до момента разрешения от бремени. Нужно уточнить, что младшая Катлер сама еще находилась в довольно нежном возрасте и не желала бросать свою артистическую карьеру, поэтому и согласилась отдать ребенка на усыновление. Она поставила свой автограф на документах о передаче дочери супругам Комптон сразу после родов. События развивались следующим образом. Комптоны принесли малютку в свой дом, произвели медицинское обследование и сразу же привязались к девочке, даже назвали ее в честь покойной матери мистера Комптона. И вот... младшая Катлер возжелала вернуть ребенка. Мы считаем ее притязания безосновательными, нарушающими контракт, составленный семейным советом Катлеров, ни один из пунктов которого не вызывал сомнения. Например, мистер и миссис Комптон, проживающие по адресу Хардидрайв, 12, принимают на себя всю ответственность за здоровье и материальное обеспечение оного ребенка со дня подписания контракта и подтверждают, что снимают все претензии с семьи Катлеров за ребенка, обязуются воспитывать его с сего дня и до момента, указанного в законодательстве. Я хочу подчеркнуть, что, Ваша честь, слова «до самой смерти», сказанные семейством Катлеров в добром здравии и твердой памяти, обязывают их отказаться от всяких претензий на ребенка. Все подписано, скреплено печатью и оглашено, – закончил он, кладя документ на судейский стол с видом римского патриция, указующего большим перстом в землю.

Судья Пауэль, наскоро просмотрев бумаги безо всякого интереса, задержался на странице с печатями и безразлично отложил все в сторону, затем в крутящемся кресле повернулся в нашу сторону.

– Ваше слово, мистер Апдайк.

– Я не намерен оспаривать вещи, изложенные в документе. Договор, как говорится, дороже денег, но я хочу представить новые факты, связанные с делом. Главный из них – Дон Катлер не могла дать свое согласие на усыновление ребенка, потому что ничего не знала об этом.

– Не знала?

– Нет, ваша честь, – подтвердил мистер Апдайк. Я не могла видеть выражение лица судьи, но замешательство, похоже, имело место.

– Вы утверждаете, что мать ребенка не была в курсе событий?

– Я?.. Да. Лилиан Катлер, будучи моим клиентом, утверждала, что мать ребенка согласна на все, лично Дон я увидеть тогда не мог. Миссис Катлер убедила меня, что решение о передаче ребенка принадлежало ей, родителям Дон и самой матери, им казалось, по ее словам, что так будет лучше.