Пашин же приник к бойнице.

Короткое затишье разорвали автоматные очереди. Интенсивная стрельба велась на обоих склонах, немного впереди от линии обороны в ущелье.

Шувалов доложил:

– На моих парней навалилось сразу человек по тридцать. Одновременно на обоих перевалах. Первую атаку «духов» отбили.

– Хорошо! Как сунутся во второй раз, угости их гранатами магазинных «ГМ-94».

– Понял!

– И держи оборону, майор!

– Держу!

– Отбой пока!

Вскоре на хребтах вновь заработало оружие. На этот раз вершины перевалов, откуда наступали моджахеды, ощетинились фонтанами разрывов осколочных зарядов магазинных гранатометов «ГМ». Даже из сарая, где находился Пашин, были слышны вопли пораженного противника.

Второй налет также был успешно отбит.

А Хадима вызвали по связи командиры полусотен, имевшие приказ сбить вражеский спецназ с хребтов. Они сообщили, что не могут пробить оборону русских. Те хорошо укрепились и применяют какое-то новое мощное оружие, эффективный огонь которого буквально косит боевиков. Хадим запросил данные о потерях в полусотнях. И ответ шокировал его. Отряды верхнего продвижения только после двух попыток штурма потеряли более половины своего численного состава, считая убитых и раненых. Еще одна такая атака, и он, Хадим, лишится всей боевой сотни. Он не мог допустить этого. Надо было начинать массированный штурм по дну ущелья.

И он приказал одновременно с обстрелом позиций русских на хребтах первому эшелону нижней группировки начать бросок к развалинам поместья Гурбани.

Атака пошла!

В бой, кроме бойцов Шувалова на перевалах, вступили люди майора Глебова. И бойцам Максима пришлось нелегко. Первая сотня живой волной выкатила на открытый участок местности. Ее поддержали бронетранспортеры. И против этой орды встали всего восемь бойцов спецназа. Они открыли массированный огонь по наступающему противнику. Этот огонь и залпы магазинных гранатометов на короткое время остудили слишком яростный пыл душманов. Они залегли. Но ответный огонь крупнокалиберных пулеметов бронетранспортеров заставил укрыться и спецназ, что вновь позволило Хадиму бросить моджахедов вперед. Помогли бойцы Шувалова. С левого склона зарядом гранатомета удалось поджечь один из БТРов. Да и стрелковая поддержка оказалась не лишней. Очередная атака «духов» захлебнулась. Но арсенал боеприпасов спецназа стремительно таял.

О чем и доложил Глебов:

– Григ! Еще минут десять такого боя, и мы останемся без боекомплекта.

– Я знаю, Макс! Передай по команде приказ, отстреляв гранаты «ГМов», перевести «ВАЛы» в режим ведения огня одиночными патронами. А я поддержу вас пулеметом!

– Не пора ли вводить в бой «вертушки»?

– Рано, Макс, рано! Надо, чтобы вся банда вышла к кишлаку, иначе даже обстрелом с воздуха мы не переломим ситуацию!

– Понял! Выполняю!

– Давай, Макс! Держи ущелье!

– Держу, мать его, куда ж я денусь?

Боевики Гиалуддина продолжали сближаться с позицией Глебова. Группа майора провела несколько последних залпов из магазинных гранатометов. Это вновь заставило духов залечь. Но Хадим опять поднял их в атаку. На этот раз спецназ ответил лишь одиночным огнем. Это придало уверенности бандитам, но тут заработал пулемет Пашина. Григорий бил прицельно, короткими очередями. Живая волна боевиков залегла снова! В этот момент уже с правого склона гранатометчик Шувалова тоже последним зарядом поджег второй бронетранспортер Хадима.

Пришлось Гиалуддину вводить в бой второй эшелон. И боевики наверняка смяли бы оборону обессиленного спецназа, если бы не решающий козырь Пашина.

Опустив пулемет, продолжая следить за участком ущелья, где на некоторое время бой ослаб, он вызвал пилотов «Ми-8»:

– Шмель-1! Шмель-2! Я – Григ! – Командиры экипажей ответили, что слышат подполковника.